— Теперь вы можете повидать сына, — сказал медбрат. — Он уже угомонился. Мы дали ему успокоительное, он скоро уснет.
— Он попросил меня прийти? — уточнил рабби Цвек.
— Идите повидайте его, — ответил медбрат и помог ему подняться со стула.
Рабби Цвек оробел. Что, если Норман не хочет его видеть, но и отказаться не сможет, ведь он, должно быть, в постели, беспомощный? Да и разве осталось что-то невысказанное между ними, что оба могли бы облечь в слова? Но и не пойти он не мог, поскольку медбрат уже вел его в палату. Рабби не знал, что увидит за закрытыми дверьми. Пока ждал, он видел, как оттуда выходили люди с одинаково невыразительными лицами — надежды не было ни у кого, и всё же они надеялись.
Вдоль стен палаты тянулись нескончаемые ряды коек, расставленных с пугающей аккуратностью. Одни были заняты, на других громоздилось накрытое одеялом отчаяние, те же, что попались по пути, пустовали. Между двумя рядами коек шаркали люди в шлепанцах, туда-сюда, вперед-назад, словно ждали поезда на станции, где он никогда не ходил. Рабби Цвеку хотелось домой. Но он уже заметил Нормана, точнее, его скрюченную фигуру на кровати в середине палаты. И хотя фигура выглядела точно так же, как любая другая — спокойная, сдержанная и пустая, — по внезапной резкой боли в паху он сразу же догадался, что это его сын. Медбрат пододвинул стул, чтобы рабби Цвек присел у кровати, и оставил его одного.
Рабби Цвек коснулся груды на кровати.
— Норман? — позвал он. — Это папа.
Одеяло не шевельнулось. Рабби Цвек решил, что Норман его не слышал, встал и наклонился над грудой.
— Норман, — повторил он, — это папа.
— Забери меня домой, — прошептал Норман.
Рабби Цвек огляделся. К ним направлялся человек с шахматной доской. Рабби Цвек покачал головой.
— Не сейчас, — шепотом сказал он подошедшему. — Он хочет спать.
Шахматист с досадой пожал плечами, медленно отошел и присоединился к группе шаркунов меж рядами кроватей.
— Норман, — снова позвал рабби Цвек.
Норман откинул одеяло с лица. Он всхлипывал.
— Что они сделали с тобой в той комнате? — спросил рабби Цвек.
— Ты сам отправил меня сюда, — ответил Норман.
— Для твоего же блага. Так говорят врачи. — Ему не хотелось брать на себя ответственность.
— Но, папа, ты же сам разрешил им увезти меня. Ты мог их остановить. Забери меня домой. Пожалуйста. — Норман расплакался.
Рабби Цвек старался сохранять твердость.
— Побудь здесь немного. — Он обхватил ладонями голову Нормана. — Всего несколько дней. Если ты сегодня вернешься домой, снова начнешь принимать таблетки.
