Хотя французы договорились отправить посольство почти сразу после возвращения английских посланников домой, они не спешили это делать. Им нужно было оттянуть вторжение как можно дольше, поскольку сбор налогов должен был состояться только 1 июня и 1 августа.
Генрих попытался оказать давление на французов, чтобы они побыстрее отправили своих посланников. 7 апреля он отправил Карлу письмо, в котором выразил удивление тем, что французское посольство не было отправлено.[252] Дальнейшее промедление было не в его интересах сейчас, когда он и его королевство готовились к войне. Как только он узнал, что переговоры в Париже провалились, началась активная деятельность по сбору армии, но он не мог начать вторжение, пока французы все еще выражали желание вести переговоры. Учитывая акцент на справедливой войне, такой поступок открыл бы Генриха для критики внутри страны и за рубежом. Если бы французы смогли заставить его отложить вторжение, или если бы они смогли использовать время своего прибывания в Англии, чтобы шпионить за его приготовлениями, это было бы пропагандистской победой для них самих. Их посольство наконец покинуло Париж 4 июня и прибыло в Лондон 17 июня, на следующий день после того, как Генрих совершил свой торжественный отъезд вместе со своими главными пэрами после службы в соборе Святого Павла. Французские посланники наконец встретились с королем в Винчестере 30 июня.[253]
Предполагается, что Генрих намеренно откладывал встречу с ними, но это не согласуется с его планом, согласно которому армия должна была собраться 1 июля — датой, указанной в надписях на векселях и скрепленных печатью 29 апреля. Таким образом, французы уже добились успеха, вызвав некоторый перерыв, но они могли поддерживать переговоры только в течение недели. Что именно было сказано каждой из сторон, точно неизвестно, поскольку официальных протоколов нет. Поскольку король вел переговоры лично, послам не было дано никаких инструкций. Нам приходится полагаться на свидетельства хроник, которые были написаны спустя долгое время после события и не всегда являются достоверными.[254] Впечатление таково, что обе стороны потворствовали дипломатическому позированию, предлагая, казалось бы, компромиссы, например, по поводу приданого Екатерины, но затем отступая назад. Хронисты предполагают, что Генрих в конце концов вышел из себя, крича, что он законный король Франции и что он намерен получить корону с французскими геральдическими лилиями. В ответ архиепископ Буржский
