Мушкетеры по очереди посмотрели в окуляр. Смешно: все предметы, казалось, перевернулись вверх тормашками. Вон Петр Петрович прошел головой вниз.
А когда дядя Ваня ушел, Гешка навел трубу на Юлькин дом. Как все приблизилось! Можно сосчитать число витков замысловатой резьбы в наличниках окон. Вон Васька что-то мастерит в углу двора. А до горных вершин - рукой подать.
Хороший инструмент нивелир, а вот теодолит сыграл с Юлькой плохую штуку, ославил перед дядей Ваней.
Когда вся учеба с инструментами была закончена, а рабочие прорубили в чаще небольшие просеки - визирки, дядя Ваня сказал:
- Ну, мушкетеры, проложим первый ход от репера до шурфа номер семь. Ты, Юлий, с виду поздоровей, возьми ящик с теодолитом, а ты, Гена, - вешки и мерную ленту со шпильками.
Польщенный оказанным доверием, а главное признанием несуществующей силы, Юлька вразвалку, как ходят знаменитые борцы, подошел к зеленому ящику и, взяв его за кожаные ремни, поднял и пристроил на спину.
Сгоряча Юлька бодро зашагал впереди всех. Но как только прошли метров триста, Юлька почувствовал, что ремни ужасно режут плечи, ящик тянет назад и вот-вот опрокинет его. Он наклонился вперед, но ящик, как живой, стал толкать в спину. Юлька задыхался, он чувствовал, что ноги его подгибаются, словно кости размякли и стали резиновыми. По вискам, широкому лбу потекли капли пота и, не задерживаясь на тоненьких золотистых бровях-шнурочках, застилали глаза.
Дядя Ваня сказал:
- Погоди, Юлий, отдохни! Теперь ты, Гена, попробуй...
А с Гешей ящик сдружился: он не толкал в спину, не выжимал из него пот, хотя Геша и таскал ящик всю смену. В конце дня дядя Ваня, когда они пришли, как он выразился, "с поля", хотя бродили по лесу, в горах, сказал Юльке:
- С виду ты парень что надо, а вот на деле хлипкий!
Вечером, когда сложили инструменты в палатку и расположились возле костра, где дядя Ваня уже готовил обед, ребята почувствовали, до чего они устали. Не было никакого желания говорить, двигаться: болела спина, а руки казались чужими. Так и тянуло прилечь и, закрыв глаза, лежать, ни о чем не думая.
Дядя Ваня посочувствовал ребятам:
- Пройдет, мушкетеры! С непривычки это. Скоро притретесь к делу!
Так начались будни.
ЮЛЬКА ВЫРАБАТЫВАЕТ ХАРАКТЕР
Нужно признаться по-честному, что спустя три дня у Юльки возникло страстное желание бросить работу в экспедиции. Уж очень с непривычки было тяжело ему, да и надоели ранние подъемы. Но, вспомнив отца, Гешку, Юлька пересилил себя. Гешка обязательно бы рассердился и сказал: "Эх ты, хлипачок! А еще другом называешься!" А отец наверняка усмехнулся бы и заключил коротко: "Выгнали лодыря! Я так и говорил..."
