После смерча | страница 12
— Не обращайте вниманий, — так же тихо ответила Надя.
— Нет, я все же спрошу у них. Скажите, девчата, а что такое МЗД?
Те рассмеялись.
— Нет, нет, вы все же ответьте.
— Мужчина… мужчина, — пыталась расшифровать Вера.
— Вот-вот, мужчина, точно такой же, как скерцо, — сказал Роман. — МЗД — это мина замедленного действия. Как видите, дорогие девушки, и вы не все знаете.
Наде, наверно, понравилось, что Роман вступился за друга. Девчата примолкли, а она все смеялась и повторяла: «Мужчина, мужчина».
Вдруг с улицы послышался рев сирен, и все стремглав бросились к своей одежде. Кто-то крикнул: «Без паники! Справа от клуба в подвале разрушенного дома бомбоубежище!»
Роман держался спокойно, помог девчатам надеть пальто.
— А вы знаете, где бомбоубежище? — обратилась к Роману Вера.
— Знаю.
— Пожалуйста, проводите нас туда.
— Обязательно.
Роман накинул на плечи шинель и пошел вслед за девушками к выходу. На улице было светло. Это фашистские самолеты развесили ракеты. Загремели, захлебываясь в бешеном темпе, зенитки, засновали по небу яркие лучи прожекторов. Где-то возле моста, соединявшего берега Сожа, начали рваться бомбы. Роман схватил девчат за руки, и они бросились по крутым ступеням в подвал. Там было темно, пахло плесенью. Молодые люди пробрались к противоположной от выхода холодной кирпичной стене. Роман отпустил руку Веры, а Надину крепко сжал, приклонился к ее плечу. «Ух-ух-ух!» — содрогнулись стены убежища — где-то совсем близко разорвалась бомба.
— Тебе страшно? — прошептал Роман.
— Ага, — ответила Надя.
Он осторожно поднес к своим губам руку Нади и поцеловал. Это получилось как-то само по себе.
Опасность сближает людей. Раньше Роман и в мыслях не мог допустить, что вот так, при первом знакомстве, поведет себя таким образом.
Надя не высвобождала своей руки из рук Романа. Она хоть и не различала его в темноте, но чувствовала, что рядом с ней защитник. Обычно во время бомбежек или артиллерийского обстрела она пряталась за мать, дрожала, плакала. А сейчас чувствовала себя как за настоящей защитной броней. А вокруг рвались бомбы, грохотали орудия. Ей так хотелось прижаться к груди Романа, но что-то сдерживало, не позволяло этого сделать.
— Вы, наверное, жалеете, что не пошли домой вместе с лейтенантом? — тихо спросил Роман.
— Да нет же, вот только жалею, что мы не в нашем бомбоубежище, там мама.
— А со мной вам хуже?
— Мне хочется, чтобы и вы там были.
Роман снова прижал ее руку к своим губам. Разрывы утихли. Кто-то в темноте сказал: