Виалла, склонившись над столом, насколько позволял беременный живот, бормотала над записями Ребуса. Рядом лежала бумажка с фонографическим переложением старого алфавита на новый.
– Эре, онд, эре, эре, ал, оммо, квей. Чушь какая-то, – она запустила пальцы в волосы на висках.
– Виалла, – позвал Ралд. – Ты в порядке?
– Подожди, – прошептала она. – Эре, эре, ал, оммо… Тьма всемирная! – она подскочила. – Это код! Код для служебных животных! Бенидора… где она? Бенидора!
Шурша юбкой, примчалась писательница.
– Это код! Ритмически я его узнала, хотя у нас другие коды. Он… он создавал собственные коды для сложных эстафет, и я уверена, что и для многого другого. Давайте я вам прочитаю…
– Стой! – в один голос закричали писательница и Ралд.
– Это может быть опасно для людей, – заговорил Ралд.
– И такое вообще лучше вслух не зачитывать, – согласилась Бенидора.
– Да, – Виалла исступленно дышала, потрясенная собственным открытием. – Знать бы еще, как эти коды работают.
– А это может быть шифр без всемирного воздействия? – предположила Бенидора. – Вроде шпионского?
– Может, – кивнула Парцеса. – Но в них я не разбираюсь.
– Я разбираюсь, – внезапно сказал Ралд. – У преступных групп множество шифров, так что не будет проблемой разобрать… Но я не владею гралейским.
– Сомневаюсь, что он писал всё на гралейском, – хронистка дернула ноздрями, отчего пенсне на ее крепком рябом носу заходило ходуном. – Он же вырос в столице. И не думаю, что он как-то слишком хитроумно все шифровал – ему бы самому потом надоело это расшифровывать, реши Ребус это перечитать. Попробуй сперва на варкском, не получится – вызовем Церуса, – она фамильярно похлопала следователя по спине.
Виалла взяла фонографическую схему и стала быстро пририсовывать третий столбец по-варкски. Старогралейская «эре» – новогралейская «эр» – варская «э». Осталась лишь пара букв, не имеющих аналогов на языке Конфедерации, но это не должно было составить проблемы.
Ралд уселся рядом с Парцесой и взял один из листов печатного текста. Он не внял собственному же совету и начал проговаривать про себя буквы, сверяясь с фонографической схемой. «Ови, эсену, эре, оммо, иру, руо, онно, эре…» – Ралд призадумался и прищурился. Это не звучало как код или даже шифр. «Ови» – это «в», а все слово…
– «Всемирное»! Здесь написано «всемирное»! – закричал он, вскакивая с листком в руке. – Всемирное… всемирное… время!
Ребус умел появляться в нескольких местах одновременно, полиция не знала, как он это делал. Говорили, что это обгоревшие двойники. Но ведь все обгоревшие похожи друг на друга, особенно для случайных свидетелей. И разве можно найти себе двойников с теми же силами, что и у тебя? Теперь же к Ралду пришло понимание. Он не смог расшифровать все – частично текст составляли всемирные коды, над которыми уже размышляла Виалла, но общий смысл этой записи был в том, что Ребус нащупал нить всемирного времени и научился по ней карабкаться.
