- Ты полегче, - сказал Кен.
- Не твое собачье дело, Кенарь, - ответил Ванечка. - Пой свои песенки. Пой их в детском садике. Бездарь.
Кен, высокий, не вставая, урезал Ванечке любимым своим ударом - локтем в подбородок, снизу. Ванечка упал и заснул на полу. Я села рядом у стены и тоже уснула.
Утром его не было.
Ребята мучились с похмелья. Ни денег, ни вещей, чтоб продать, да и кому по нынешним временам старье нужно?
Хрустальный кряхтел и вздыхал, потом достал розовый красивый пакетик и дал Кену:
- Струны. Фирменные. Хотел тебе на день рожденья подарить.
Кен понял. Взяв струны, мы поехали к Филип Филипычу, он же Филя, он же Хвост - не знаю почему - из группы "Суп Марины". Филя богатый и может музыкой заниматься в собственное удовольствие, у Фили папа знатный бандит, Филя не дает взаймы, но что-нибудь хорошенькое для звука обязательно купит и купил, сволочь, струны, стоящие не меньше ста тысяч, за сорок, нам хватило на три дня. Мы непьющие. Но время от времени вот так оттягиваемся. И, в общем, без труда выходим, кроме Хрустального. Тот, как правило, продолжает еще дня три-четыре. Он уже запойный. Алкоголик уже в свои двадцать восемь мальчишеских лет. Ему уже лечиться надо. Помрешь, дурак, говорю я ему. Это мое сугубо личное дело, отвечает Хрустальный Гусь.
9
и я поеду в Киев я поеду в Тель-Авив
но сойду по дороге чей-то голос уловив
жизнь длинна как лесополоса
к каждой ветке примерзли голоса
Не думал, что так можно ждать писем. Иногда от нетерпения хочется позвонить, но не желаю, чтобы мне потом тыкали в нос телефонным счетом, - не хочу быть отцу ничем обязанным. Да и не идет мне звонить из дома, развалясь в кресле. Не мой стиль. Мне идет звонить с телеграфа, с переговорного пункта, где много кабинок, но все равно очереди, потому что большинство кабинок не работает. А номер набирается плохо, а в трубке шум и треск, и все орут, а над залом: "Ярославль в семнадцатую кабину!.. Бугульма! Бугульма! Кто заказывал Бугульму? Бугульма!.. Пенза не отвечает... Нет никого! Не подходит никто! Гражданин, я вам... я вам... я вам объясняю... Что значит, не может быть? Параличные они, что ли, у вас, из дома выйти не могут? Параличные?.. Сейчас..."
И у меня даже деньги есть, чтоб позвонить, - я опять начал зарабатывать своим более чем странным трудом, как выражается отец. И он прав, труд этот мне ужасно не идет, но так уж получилось. Это отдельная история: одноклассник Валера соблазнил, которого нет уже... Но я не звоню, я не хочу наткнуться на ее мужа, я жду писем. И Таня пишет.
