В Абердине комендант получил приказ отправить меня первым же поездом до Лондона. У вокзала Кингс-Кросс ждала машина, и меня, не знавшего ни куда меня везут, ни зачем меня вызвали, доставили к какому-то зданию в переулке недалеко от Трафальгарской площади. «Сюда», — сказал шофер, выходя из машины. Лицо шофера походило на маску. Мы вошли в здание, и лифт доставил нас на последний этаж, над которым были надстроены дополнительные помещения для служб военного времени.
Лабиринты всегда ассоциировались у меня с подземными ходами, но здесь, в этом здании, на крыше меня ждали настоящие катакомбы барсучьих нор с проходами, коридорами, укромными уголками и закоулками, беспорядочно стыкованными друг с другом. Выйдя из лифта, мой провожатый повел меня вверх по лестнице, настолько узкой, что кто потолще, наверно, на ней бы застрял, затем вниз по такой же лестнице с другой стороны, под деревянными арками, такими низкими, что нам приходилось наклоняться, за какие-то внезапные углы и потом опять вверх по лестнице, которая и вывела нас на крышу. Перейдя короткий железный мостик, мы стали петлять по новому лабиринту, пока у меня не закружилась голова и мы наконец не добрались до комнатушки площадью примерно десять на десять футов[3], где сидел офицер в форме британского полковника. Бесстрастный шофер объявил о моем приходе и удалился.
— Добрый день, мистер Дьюкс, — сказал полковник, вставая и приветствуя меня сердечным рукопожатием. — Рад вас видеть. Вы, конечно же, удивлены, что вас вызвали в Англию, не дав никаких объяснений. Что ж, должен конфиденциально вам сообщить, что есть мысль предложить вам довольно ответственный пост в службе внешней разведки.
Я раскрыл рот.
— Но мне же никогда… — Я запнулся. — Могу я спросить, что от меня требуется?
— Разумеется, — ответил он. — У нас есть причины полагать, что Россия недолго останется открытой для иностранцев. Мы хотели бы, чтобы кто-то остался там и держал нас в курсе происходящих событий.
— А как же моя теперешняя работа? — заметил я. — Это важное дело, и если я его брошу…
— Мы предвидели это возражение, — ответил полковник. — Должен сказать вам, что в условиях военного положения мы имеем право в случае необходимости призвать вас на службу. Вы прикреплены к министерству иностранных дел. Наша организация также работает совместно с министерством, с которым по данному вопросу проведены консультации. Конечно, — язвительно прибавил он, — если вас беспокоит риск или опасность…
