– Его здесь нет, – незнакомец словно прочитал её мысли. – Сейчас он наслаждается ромом в обществе двух милых леди в придорожном трактире, ожидая прибытия ночного поезда на Париж.
– Егору и этим ублюдкам всё воздастся по заслугам! Они будут прокляты! Их чёрные души! Боженька всё видит и накажет их! Непременно накажет! – с нажимом выговорила девушка.
– Возможно, – уклончиво ответил пожилой мужчина. – Но это вряд ли случится так скоро, как вы ожидаете. Прежде они проживут долгую счастливую жизнь.
Маша непонимающе уставилась на незнакомца.
– Вот, посмотрите сами, – пожилой мужчина протянул Маше небольшое серебряное зеркальце.
Девушка взяла зеркало в руки, ожидая увидеть в его отражении своё измученное бледное лицо, но поверхность стекла показала совсем другие картины:
Сельский староста сидел в окружении маленьких ребятишек и с доброй улыбкой читал им сказки. В лицах малышей невооруженным глазом угадывались черты дедушки. Меблированная квартира, в которой удобно расположилось перед камином счастливое семейство, была обставлена с большим вкусом и изяществом.
Вскоре картинка в отражении волшебного зеркала сменилась, и Маша увидела Егора.
Парень позировал для фотографов на огромной арене цирка, лицо его лучилось радостью, а глаза горели огнём азарта. Позади Егора из-за сцены выглядывали и махали ему ручонками двое ребятишек, словно две капли воды похожих на папу, и лишь молодая женщина с аристократичными чертами лица, облаченная в дорогие одежды, не давала им перепрыгнуть через барьер и подбежать к отцу.
При виде довольной физиономии Егора у Маши невольно сжались кулаки.
– Это не честно! Это не может быть правдой! – вскричала девушка.
– Увы, всё будет именно так, как вы видите, – цокнул языком незнакомец. – Но я мог бы вам посодействовать.
– Как? Кто вы? – Маша словно очнулась.
– Так ли это важно, если я готов протянуть вам руку в трудный момент и помочь наказать ваших обидчиков.
– Всё равно это не вернёт мою семью… – с горечью сказала Маша, не в силах снова бросить взгляд на цирковую труппу. – Поздно… Они сейчас в лучшем месте.
– Отнюдь. Детоубийство – тяжкий грех… – с фальшивым сожалением вздохнул незнакомец, – Но я мог бы, скажем так, замолвить за них словечко и снова вдохнуть жизнь в их тела. Думаю, они не будут против – вряд ли их устраивают нынешние условия…
– Но как?! Это невозможно.
– Вам откроются удивительные возможности, вы будете жить вечно!
– Я знаю, что всё имеет свою цену. Какова же плата за вечность? – решительно спросила Маша, глядя на счастливое лицо Егора в отражении зеркала.
