Философ должен «парить над лесом» или запускать дрон.
Потом «пробираться пешком через болота и хмызняк».
Заглядывать «в мышиную норку».
Ну, или без метафор.
— Философ, исследующий Беларусь, должен заниматься программой Восточного партнёрства, разрабатываемой в Брюсселе, Союзным договором с Россией, Балто-Черноморскими фантазиями в Вильнюсе и Варшаве. И это важнее для философа, чем сочинения брюссельских, московских и варшавских философов. Только такой взгляд даёт масштабное видение.
— Философ должен знать все планы и замыслы президента страны, планы и намерения парламента, всех оппозиционных политиков.
Ну, и так далее, от глобального видения к микроскопическому. Вплоть до дачно-гаражного кооператива.
Иначе никак.
Как это поможет определить место философа?
***
Философа влечёт непознанное, то, чего никто не знает. «Лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал». Леса, степи, горы — это всё метафоры, аналогии, модели. Речь о Беларуси, о нации, стране, обществе. И о том, что мы знаем, можем знать, что должны знать. Мы в данном случае — это всего лишь один философ и методолог.
Вот разные модальности знания: Что мы знаем? Что можем знать?
Это вполне осмысленные вопросы. А насколько осмысленно спрашивать: Что мы должны знать? Разве можно обязать знать? Возможно ли, не нарушая прав и свобод личности, сказать кому-то: «Ты должен это знать! Обязан знать»?
Есть одно оправдание. Если накладывается обязательство на самого себя. Я никого не могу обязать знать, кроме самого себя. Это самоопределение и самопрограммирование. Но и здесь всё не так просто.
Иммануил Кант жил и действовал по самым строгим требованиям к себе, руководствовался категорическим императивом. Но и он спрашивал только о том, что может знать. Долженствование употребимо только к действию. «Was kann ich wissen? Was soll ich tun? Was darf ich hoffen?» Что я могу знать и что я должен делать? Но есть и третий вопрос: на что я могу (мне позволено) надеяться?
Так вот, если мне не просто позволено надеяться на нечто, а я хочу, чтобы мои надежды были реальными, я ДОЛЖЕН делать результативно, поступать правильно. Только тогда мои надежды не будут тщетными. А как я могу действовать результативно, если не владею точным знанием? Результативным может быть только действие, основанное на точном и прочном знании. Ну, или результат получается случайно. То есть я могу надеяться только на чудо, полагаться на волю случая.
Вера в чудо возникает из незнания. Древние люди верили в чудеса, потому что не знали причин и механизмов того, что происходит и делается даже ими самими. Но современные люди точно так же верят в чудеса. Но природа этой современной веры, точнее суеверия, несколько иная, чем у древних. Современных людей научили установки, что объективного, точного, истинного знания не существует. Всё знание относительно и субъективно, то есть любое знание — это всего лишь достояние отдельного человека, это его мнение и его точка, или кочка, зрения. У каждого может быть своё мнение.
