Раштон допивает свою пинту и с сожалением обводит собеседников взглядом.
– Что ж, это было потрясающе, но нам, пожалуй, пора.
Клара встает:
– Я так рада, что ты пришла, Джек. Приток свежей крови.
– Да, мне кажется, это было наше лучшее выступление, – добавляет Раштон, натягивая поношенный синий анорак.
– Не хотела бы я увидеть худшее.
Раштон смеется:
– Не будем о грустном.
– Я отлично провела время, – говорю я и понимаю, что совершенно искренне.
И вечер, и компания – все это доставило мне удовольствие.
– Отлично. Я рад это слышать. Скоро увидимся.
Проводив взглядом Раштона и Клару, я тянусь к своему худи.
– Ты уходишь? – спрашивает Майк.
Я в нерешительности молчу. Надо бы уйти. Я выпила два бокала вина. Обычно это мой максимум. Меня ждет Фло. С другой стороны, мне хорошо и комфортно. Всего лишь половина десятого. Пожалуй, еще один бокал мне не повредит.
– Ну…
– Я потом тебя подвезу.
– Тогда маленький бокал.
– Хорошо.
Я снова перебрасываю худи через спинку стула, а он направляется к бару. Я отмечаю, что Эмма и Саймон Харпер уже ушли, и вспоминаю разговор в туалете. Эмма явно выпила и, вероятно, приняла что-то еще. Не то чтобы я ее за это осуждала. Чувство вины во многом подобно горю. И то, и другое разъедает человека изнутри, как рак. Но если с горем можно смириться, научиться с ним жить, то чувство вины с годами только разрастается, разветвляя свои щупальца подобно метастазам. Кто угодно начал бы спасаться от этого таблетками.
Майк возвращается от бара с маленьким бокалом вина для меня и черным кофе для себя.
– Каберне закончилось. Надеюсь, мерло подойдет.
– Вполне, – киваю я. – Может, я в этом ничего не понимаю, но, как по мне, после первого бокала все вина кажутся одинаковыми на вкус.
Он улыбается:
– Давно не пробовал, но в целом согласен.
Я поднимаю бокал:
– Что ж, тогда за наши неразвитые вкусовые рецепторы.
Он приподнимает чашку с кофе:
– Должен отметить, что я превратился в чудовищного кофейного сноба.
– Ну и как по вашей мерке данный кофе?
Он делает глоток:
– Неплохо. Недостаточно крепкий, но в целом недурно, с учетом того, что я видел, как набирали его из банки.
Я смеюсь. Мы отхлебываем свои напитки. Воцаряется неловкая пауза, которую мы нарушаем практически одновременно.
