– Похоже, вы хорошо ладите с Майком.
– Я стараюсь хорошо ладить со всеми прихожанами, – спокойно отвечаю я.
– Полагаю, вы слышали, что случилось с его дочерью?
– Да. И мне очень жаль. Смерть ребенка – это трагедия. Для всех.
Она пристально смотрит на меня в зеркале. Ее зрачки сужены. Рука с тюбиком помады еле заметно дрожит. Возможно, это не только алкоголь. Какие-то таблетки?
– Я была не виновата.
– Я знаю.
– Правда?
– Похоже, это был ужасный несчастный случай.
– Я не должна была присматривать за Тарой в тот день. Я сделала Майку одолжение. Он позвонил и умолял меня забрать ее из школы.
– Почему?
Полуулыбка, больше похожая на злобную гримасу.
– Потому что он был пьян. Слишком пьян, чтобы вести машину. И не в первый раз.
Я вспомнила: Майк говорил, что больше не пьет. Стакан апельсинового сока.
– Значит, у него были проблемы с алкоголем?
– Он был алкоголиком. Это стало настолько серьезно, что Фиона подумывала уйти. Она дала ему последний шанс. Узнай она, что он им не воспользовался, Фиона бы ушла, забрав Тару. Он боялся даже мысли о разлуке с Тарой.
Осознание жестокой иронии случившегося острыми когтями сжимает мое горло.
– Значит, вы согласились его прикрыть?
– Я просто пыталась помочь. Я знаю, что не должна была оставлять Роузи присматривать за девочками, но это было всего на несколько минут…
– Вы не можете себя в этом винить.
Хотя уйти, оставив с малышками другого ребенка, было верхом беспечности. Роузи самой тогда было лет тринадцать, не больше. Но тут же я напоминаю себе, как часто оставляла Фло без присмотра, потому что была занята или о чем-то размышляла. Все мы несовершенны. И все мы думаем, что с нами такого случиться не может. Горе приходит только к другим людям, верно?
Она качает головой:
– Любая мать прикладывает столько усилий, оберегая своих детей. Но всего один момент может их отнять.
– Вы не могли предвидеть, что такое случится.
– Но я должна была это предвидеть. – Она вдруг пристально смотрит на меня. – Вы верите в зло, преподобная?
Я обдумываю свои слова.
– Я верю в злые действия.
– Вы не верите в то, что кто-то может быть порочным от природы?
Я хочу сказать «нет». Хочу сказать, что все мы рождаемся чистыми листами. Что убийцы, насильники и педофилы – это скорее результат окружения, чем мрака в душе. И все же… Я посещала очень многих оказавшихся за решеткой преступников. Некоторые из них были жертвами жутких обстоятельств и ужасающего воспитания. Четко прослеживалась модель снова и снова воспроизводимого насилия. Что касается других… Они выросли в хороших семьях, их воспитали любящие родители, и тем не менее они делали выбор в пользу убийств и пыток.
