Чахотка. Другая история немецкого общества | страница 74

. Эта единственная комната с печью одновременно служила и кухней, и спальней. Туалеты, иногда человек на сорок, находились на лестничной площадке или во дворе. Свет и воздух попадали в комнаты через световые шахты, а иногда жилище располагалось и вовсе в темном подвале. Каждый десятый берлинец в 1880 году жил в подвальном помещении^>[451]. Большие многодетные семьи селились в помещениях ниже уровня реки Шпрее, среди плесени и вони.

Но перенаселенной берлинская квартира считалась лишь в том случае, если в одной отапливаемой комнате проживали пять и более человек, в двух отапливаемых комнатах — 11 и больше. В Берлине и Шарлоттенбурге, который тогда еще не был районом столицы, в 1895 году более 13 % всех квартир с единственной отапливаемой комнатой считались перенаселенными^>[452]. На рубеже XIX и XX веков Берлин был самым густонаселенным городом промышленной Европы^>[453].

Тот, кто, несмотря на страшную тесноту, не мог платить за жилье, становился «съемщиком кровати», которого за минимальную плату пускали поспать в чужую кровать, пока она не была нужна хозяину. В таких случаях одной кроватью или спальным местом на полу пользовались одновременно или по очереди, работая на фабрике в разные смены. Историк Томас Ниппердей называл это «проживанием без жилья»^>[454]. В 1880 году 15,3 % всех берлинских хозяйств сдавали койки «съемщикам кроватей»: это почти 40 тысяч хозяйств в рабочих кварталах города^>[455]. В Вене в 1910 году «съемщики кроватей» ночевали более чем в 20 % квартир^>[456]. Семьи и посторонние жили в невыносимой тесноте в одном помещении. В квартире постоянно двигались, приходили, уходили. Ни о какой приватности или интимности речи не шло. Томас Ниппердей так описал это состояние: «Голова рядом с ночным горшком, сексуальные отношения и воспитание детей — все в одной комнате, никакой дистанции, всё скоротечно»^>[457]. Рабочие семьи не были любовным гнездышком, они были в первую очередь «сообществом выживания».

Социальные реформаторы, зная, в каких условиях сосуществуют представители обоих полов, более всего опасались сексуальной распущенности, а то и вовсе распада семьи. Действительно, сексуальное и бытовое насилие, проституция и жестокое обращение с детьми были частым явлением в перенаселенных рабочих кварталах.

В одной брошюре Союза нравственности Германии пастор В. Филиппс сообщал на примере одного из трущобных кварталов Берлина: «Эти жилища с виду похожи на разбойничий притон, внутри же были обнаружены 53 некрещеных ребенка, 15 невенчанных пар, 17 пар сожителей