– Это необычно, – сказал однажды утром профессор, – страшный зной терзает нас целый месяц, и грозы не дают выходить из дома, однако, наперекор всему, все на земле, что ползает, ходит или летает, испытывает странное ликование перед жизнью. Не кажется ли вам, что мы пока не выбрались из беды?
Старик хмурил брови с особым нетерпением, присущим ему в тех случаях, когда речь заходила о научной работе.
– Нет, видно от судьбы мне не уйти! – твердил он. – Даже в дни моей беспечной юности я не знал подобного счастья!.. И нам придется заплатить за это, я это чувствую!
– Но мы уже заплатили и, по-моему, этого хватило с лишком, – возразил Мейраль.
– Однако, заметьте, простое желание быть вместе превратилось в каждодневную насущную необходимость и для нас, и для всех жителей деревни… Взгляните!
В этот момент к ним присоединились дети и Сезарина. Из дома вышла Катрин и быстрым шагом тоже направилась к группе, собака, совершая длинные скачки, догнала их на окраине сада, овцы, едва поспевая, неслись за ними с громким блеянием, а осел, запертый в хлеву, жалобно и призывно кричал. Отовсюду сбегались куры, клевавшие что-то поблизости и внезапно заслышавшие их компанию, над головами весело порхали воробьи, ласточки, дрозды, в траве поблескивали глаза садовой жабы. Вокруг скакало такое множество лягушек, что приходилось ступать очень медленно, чтобы не раздавить беспокойных земноводных …
Разве я ошибаюсь? – переспросил старик.
Ах, это действительно так, – заметила Сабина, – но ведь нам так хорошо вместе!
– Смотрите, неосознанно мы опять повернули к дому – к наиболее предпочтительному и уютному для всех месту. Самое удивительное для меня во всей этой истории то, что дело не в стадном инстинкте, бессознательном подчинении любой толпе, большинству… Нас влечет лишь к собственной группе, и хорошо нам именно с этими людьми, точно так, по всей видимости, считают и жители окрестных деревень. Вчера, когда мне вздумалось пройтись в одиночестве по берегу озера, я ощутил жуткую тоску. Это было очень сильное и даже болезненное чувство.
– Нас всех так беспокоило ваше отсутствие, словно вы находились в длительном отъезде, – сказал Мейраль.
– Боже мой, да освободите же, наконец, несчастного осла! – не выдержала Сабина.
Садовник, казалось, только и ждал этого приказа. Он тотчас же бросился открывать дверь конюшни: благодарный ослик во всю прыть ринулся из своего стойла и вскоре уже крутился у их ног.
– В самом деле, странная штука! – задумчиво произнес Лангр. – Теперь я твердо уверен, что катастрофа не завершилась. Более того, возможно даже, что это крупнейшее явление межгалактического масштаба.
