Я прошёл мимо небольшой группы молодых людей в занятных одеждах, которые с тревогой столпились вокруг одного из своих, который в данный момент несколько театрально метался по полу. Я остановился, чтобы взглянуть.
Девушка выглядела не слишком хорошо. - Должна ли эта фиолетовая дрянь сочиться у неё из ушей? С сомнением спросил один из её друзей. Я не стал задерживаться, чтобы увидеть чем всё закончиться.
Это было всё, что я мог сделать, чтобы умудрёно, как старик не трясти головой. Я никогда не прикасаюсь ни к чему из того, что продаю. У меня больше здравого смысла. Я получаю весь свой кайф от острых ощущений при афёре.
В тот вечер было несколько знаменитостей, и я держал их на прицеле. Король танца, стоял, словно позируя для фотографов, демонстративно игнорируя свою бывшую, Королеву танца, что стояла в нескольких футах от него. У них была своя небольшая группа поклонников - подражателей, которые ревниво смотрели друг на друга.
Король предстал в образе кельта, весь в чёрных кожаных ремешках, со вставками из голубого дерева, а Королева вернулась к своему самому успешному образу - дивы в серебристой Ламе́ .
Любой клуб был бы рад заплатить любому из них за выступление, потому что никто не может так вдохновить, свести с ума толпу, как Король, или Королева танца; но они всегда шли только туда, куда их влекло настроение или мода.
Также на сцене появился всегда актуальный феномен, абсолютная поп-звезда; Утончённый Белый Принц. Невероятно привлекательный, невероятно стильный, он доминировал на любой сцене, которую облагодетельствовал своим присутствием.
На нём был белоснежный костюм изысканного покроя, и все собравшиеся вокруг него с нетерпением ждали возможности сказать ему, какой он замечательный. Это только испортило бы им впечатление, если бы я сказал им, что на самом деле он не человек; а я никогда ничего не делаю, если это не приносит мне прибыли.
А потом появился Гламурный Упырь, великолепный в своём безвкусном клоунском наряде и низкопробном клоунском гриме. Его присутствие не приветствовалось, но от него не отворачивались, потому что он мог сделать для вас то, что никто другой не мог сделать.
Квинтэссенция полуночного клоуна, который может заставить вас смеяться до кровавого кашля. Он обращался к маленькой, в некоторой степени пленённой аудитории, которая смеялась во всех нужных местах, дожидаясь момента чтобы вставить слово, и очень вежливо попросить о том, что им нужно. Я никогда не находил его забавным.
