— Парис, извините, вы давно здесь работаете? — оборвала я его.
— Больше десяти лет.
— И все это время из-за любой проблемы обращались к действующей хозяйке?
А что вы все делали, когда гостиница стояла без хозяйки? Закрывались на ремонт? — насмешливо поинтересовалась я, вполглаза наблюдая за реакцией собеседника.
Он покраснел, и я поняла, что угадала.
— Пока хозяйка здесь я, в гостинице будут применяться те методы, которые я сочту нужными. Лейта сообщила, что… Парис, не бледнейте! Еще инфаркта мне тут не хватало.
— Вы… Слышите лейту?..
Я кивнула.
— Да, мне уже сказали, что во мне течет кровь первой хозяйки. Я о своей родне мало что знаю, так что все возможно.
На этом разговор был исчерпан. Парис с задумчивым видом дошел со мной до кабинета и отправился по своим делам.
Я уселась в кресло, с наслаждением почувствовав комфорт и уют. Кожаные спинка и подлокотники обнимали меня, словно руки любимого. «Дожили, — невесело хмыкнула я про себя, — вместо нормальных отношений сижу в кресле и представляю себе невесть что». Мысли перескочили на голограмму, увиденную в номере Василины. Кикимора меня впечатлила. Этакая экзотическая красавица, сошедшая с какого-нибудь глянцевого журнала. Тонкий стан, пышные формы, уверенность во взгляде. Адель, как назвала ее Василина, твердо знала, что ей нужно. Этакая роковая женщина. Ничего удивительного, что тритон попался в ее сети.
Я вспомнила Славку и мысленно скрутила фигу. Нет уж, назло ему и его новой пассии забуду о них как можно скорей. И стану счастлива здесь. А они там пусть живут, как хотят.
Поднявшись, я отправилась в полуподвал, в библиотеку. Получать по затылку небольшой стопкой книг не хотелось, новых постояльцев не ожидалось, а развеяться было необходимо.
Свернув на первом этаже в закуток, незаметный для постояльцев, я приложила руку к стене. В образовавшийся проход, небольшой и хорошо освещенный магическими шарами, видна была витая железная лестница. Аккуратно, чтобы не сломать себе шею, я спускалась по крутым ступенькам. Кто бы ни поставил здесь эту красоту с резными перилами, он явно не думал об удобстве. Ходить туда-сюда по лестнице, да еще с грузом, казалось мне одним из изощренных способов самоубийства.
Где-то девушка жила.
Что за девушка была!
И любила парня славного она.
Но расстаться им пришлось
И любить друг друга врозь,
Потому что началась война.
За морями, за холмами —
Там, где пушки мечут пламя,
Сердце воина не дрогнуло в бою.
