.
Бесспорно, исторические и источниковедческие изыскания по поводу реальности присутствия Анненского на буддийском богослужении в Париже, проведенном Агваном Доржиевым, важны для понимания погруженности поэта в восточную тематику, однако не менее важным для этого является обращение к самому тексту стихотворения И. Анненского «Буддийская месса».
Стихотворение «Буддийская месса в Париже» входит в состав «Трилистника толпы», и идея этого произведения, и художественные особенности связаны с общей идеей и композицией всего «Трилистника», включающего три стихотворения: «Прелюдия», «После концерта» и «Буддийская месса в Париже».
Одна из тем, пронизывающих все три стихотворения, обозначена в названии «Трилистника» – «Трилистник толпы». Это отношения художника и толпы, творческой личности и толпы, демиурга и толпы. Это одна из основных тем романтизма, тем русской литературы, звучавшая наиболее отчетливо у Пушкина и Лермонтова и получившая «новое дыхание» в символизме.
«Прелюдия» начинается со строк, близких Пушкинским размышлениям о судьбе поэта: «Я жизни не боюсь. Своим бодрящим шумом / она дает гореть, дает светиться думам». Но эта жизнь рождает сложные чувства: «Тревога, а не мысль растет в безлюдной мгле, / холодно цветам ночами в хрустале».
Поэту нужно уединение, ему страшны чужие прикосновения:
Когда мучительно душе прикосновенье,
И я дрожу средь вас, дрожу за свой покой,
Как спичку на ветру загородив рукой.
Пусть только этот миг. В тот миг меня не трогай…
Он хочет только одного, чтобы его «не замечали», не разрушали его «творческую печаль».
Тема творческого одиночества нашла выражение во втором стихотворении данного «Трилистника» – «После концерта». Образ певицы овеян тайной и драматизмом, нарисован несколькими контрастными штрихами:
О, как печален был одежд ее атлас,
И вырез жутко бел среди наплечий черных!
Как жалко было мне ее недвижных глаз
И снежной лайки рук, молитвенно-покорных!
Высокий талант и «душа» «развеяны» среди «рассеянных, мятежных и бесслезных!». Сильные чувства, воплощенные в искусстве, поэт сравнивает с драгоценными камнями, упавшими и затерянными:
Так с нити, порванной в волненьи, иногда,
Средь месячных лучей, и нежны и огнисты,
В росистую траву катятся аметисты
И гибнут без следа.
Конец стихотворения возвращает к вопросу, прозвучавшему в его начале:
Погасшие огни, немые голоса,
Неужто это все, что от мечты осталось?
Третье стихотворение «Трилистника» при всей его сюжетной особенности вполне органично для этой тематической триады. В нем описываются не чувства поэта, не отношения искусства и его восприятия. Сюжетно – это рассказ-воспоминание о буддийском молебне («буддийской мессе»), который проводил загадочный монах-«монгол». Однако это стихотворение составляет тематическое и смысловое единство с «Прелюдией» и «После концерта».
