Там я домик отыщу —
Крыша небом крытая,
Ветром стены загорожены,
В потолок зелень глядит,
На полу цветы зелёные.
Там я кости мои успокою
[346].
Ряд исследователей отмечают особую значимость в творчестве Хлебникова идеи смерти и ее преодоления. Следует заметить, что хлебниковская танатологическая концепция часто связывается с идеями философа Н. Ф. Федорова[347]. С другой стороны, например, Дуганов пишет о всеобщей связи бытия через смерть в произведениях Хлебникова[348].
Феномен смерти у Хлебникова опять же есть один из мотивов открытия им «основного закона времени». Исследователи высказывали мнения по поводу источников «идеи победы над смертью».
Так, Н. Степанов пишет: «Мысль о победе над смертью постоянно занимала Хлебникова, но источник ее следует видеть не в мистически-религиозных учениях, которые Хлебникову были глубоко чужды, а в его натурфилософии, теории вечного превращения и преобразования материи»[349]. В то же время Д. А. Пашкин считает, что «на самом деле “теория вечного превращения и преобразования материи” как нельзя лучше вписывается в эти (вполне, впрочем, у Степанова абстрактные) “мистически-религиозные учения”, которые, в свою очередь, вполне интересовали Будетлянина и вовсе не были ему чужды (вплоть до оккультных и магических)»[350].
Он приводит целый ряд примеров из произведений Хлебникова и исследовательских работ, обращая внимание на модель «множественности посмертных воплощений». Так, он указывает на «едва ли не самый известный пример такого рода» – а именно, отрывок из поэмы «Шествие осеней Пятигорска»: «Лишь золотые трупики веток / Мечутся дико и тянутся к людям: / “Не надо делений, не надо меток / Вы были нами, мы вами будем”»[351]. Другой яркий пример такого рода – это поэма «Медлум и Лейли», в которой традиционный фольклорный мотив (посмертное превращение в дерево или кусты роз) усложняется до космогонического мифа, который воплощает идею «победы над смертью». Д. А. Пашкин опирается на точку зрения известного исследователя восточных мотивов и идей в творчестве Хлебникова П. И. Тартаковского: «Медлум и Лейли трансформируются в звезды, минуя стадию физического исчезновения, смерти, на которую лишь слабо намекается, Хлебникову необходимо утвердить прежде всего идею бессмертия. Но бессмертия не просто любви, а более общих философских категорий; не случайно в поэме бессмертны не двое влюбленных, а их космические астральные ипостаси – звезды Запада и Востока, символизирующие все живое и сущее во вселенной, – разделенное, но в то же время единое в своей духовной мощи»
