— О чем же?
Внимательно окинув любящим взором девушку и тяжко вздохнув, Озерова подошла к своему секретеру и осторожно нажала на потайной рычаг из черного дерева. Она чуть замерла, следя за тем, как открывается потайное отделение. Просунув тонкую кисть внутрь, женщина достала черный бархатный мешочек, перевязанный шелковой лентой. Дрожащей рукой сжимая его, Анна Андреевна обернулась к дочери, стоящей у нее за спиной, и прошептала:
— Я хотела отдать тебе сей оберег в день твоих именин, в девятнадцать лет. Но чувствую, что у меня нет времени более ждать. Посему сделаю это сейчас. Неизвестно, удастся ли нам выбраться из Петербурга, и потому я хочу благословить тебя, доченька.
Дрожащими руками Анна развязала шелковую ленту и извлекла из мешочка большой кулон округлой формы. Огромный, редкостный синий сапфир, овитый чеканным лиственным рисунком из серебра, вызвал невольное изумление у девушки. Кулон был похож на синее, яркое, плоское солнце с лучами, отходившими от него.
— Я уже потеряла Лизоньку и Костю. Ибо страшное пророчество, видимо, сбывается… И теперь очень боюсь за вас с Сережей.
— Но матушка…
— Не перебивай меня, доченька. Возьми этот кулон. Я дарю тебе его. Камень в нем — древний оберег. Он сможет оградить тебя от неожиданной и нежеланной смерти, именно так сказала когда-то колдунья.
— Колдунья, матушка?
— Да. Много лет назад я была у нее, и она предсказала… — Озерова замялась.
— Что же?
— Тебе не следует этого знать. Но та колдунья многое знала наперед. Именно она велела подарить кулон одной из моих дочерей. Отныне он твой, Маша.
— Матушка, я ничего не понимаю.
— Тебе надо знать только одно, доченька. Амулет будет оберегать женщин нашего рода от насильственной смерти. Пока этот камень с тобой, Машенька, ты будешь защищена. Я хотела подарить его тебе позже, но чувствую, что времени нет, и мне следует поторопиться. Оттого я хочу, чтобы в дальнюю дорогу ты взяла этот оберег с собой.
Озерова протянула подвеску с сапфиром дочери, и в глазах матери Маша увидела безграничную любовь. Осторожно девушка взяла камень. Проведя благоговейно пальцами по гладкой, холодной синей поверхности, Маша прижала древнее украшение к груди.
— Благодарю.
— Поклянись мне, здесь и немедля, доченька, что ни под каким предлогом не продашь этот камень. И в дальнейшем передашь его своей дочери, а она своей. Чтобы он и далее защищал девиц и женщин нашего рода.
— Я обещаю, матушка, что исполню вашу волю, — прошептала тихо Маша.
