Так, подвергаясь из века в век постепенным изменениям и переделкам, наша народная и устная поэзия утратила в значительной степени свой первоначальный вид, а могучие штрихи, отличавшие ее некогда, оказались по большей части сглаженными и стертыми, подобно тому как стирается отличная чеканка на монете, которая давно уже находится в обращении и переходит из рук в руки.
Прекрасная баллада "Охота на Чевиотских горах" дает пример этой губительной алхимии, портящей и подделывающей драгоценный металл старины. Когда Аддисон в эпоху, глубоко равнодушную к народной поэзии, написал свой классический разбор этой баллады, он, безусловно, принял за ее подлинный текст обыкновенную рыночную копию, хотя мог и должен был заподозрить, что стихотворение, изложенное почти на языке его времени, не могло быть тем самым, которое сэр Филипп Сидней назвал более чем за сто лет до этого "грехом, выряженным в пыль и паутину невежественного века".
Достопочтенный епископ Перси первый исправил ошибку, обнаружив копию этой баллады, сделанную, во всяком случае, не позже годов царствования Генриха VII и носящую имя ее автора или переписчика - Ричарда Шиля. Но и сам преподобный издатель впал в ошибку, предположив, что последняя версия "Охоты на Чевиотских горах" является копией изначального текста, нарочито модернизированной каким-либо позднейшим бардом. Теперь общепризнанно, что эта версия возникла в результате последовательных изменений, внесенных многочисленными исполнителями на протяжении двух веков; за это время баллада понемногу превратилась в произведение, имеющее с оригиналом лишь общее сходство; она излагает те же события, в ней выражены те же чувства, но язык ее стал куда глаже, а версификация - плавнее и облегченнее. Баллада значительно больше потеряла в отношении поэтического огня и энергии, а также в силе и сжатости выражений, нежели приобрела в сладкозвучии. Так, например,
Перси покинул Нортумберленд
И поклялся именем бога
Полных три дня Чевиотские склоны
Тревожить охотничьим рогом,
Грозному Дугласу наперекор
И всем, кто ему подмога,
превращается в:
Отважный граф Нортумберленд
Обет святой дает,
Что он три летних дня в лесах
Шотландских проведет и т. д.
Этот и другие примеры - их можно было бы цитировать во множестве говорят о том, что дошедшие до нас образцы поэзии менестрелей, созданные первоначально для княжеских дворов и дворянских трапезных, очень часто как бы "переодеты" в более современный и вульгарный язык, на котором их еще недавно распевали посетителям сельских пивных.
