Джек покраснел от смущения и поднял журнал.
– Что читаешь?
– Да так, всякую скукотень, – Бет выхватила журнал у него из рук и положила его на кофейный столик обложкой вниз.
Её бледные щёки загорелись румянцем. Джек хотел спросить, в чём дело, но Бет начала листать телефонный справочник.
– Надо позвонить в Центр биологических исследований и узнать, как нам встретиться с Блэкстоуном… Так, Цветочный мир, Центр автомобильных перевозок… А, вот, нашла! Центр биологических исследований. Четыре, пять, четыре, два, три, два, – Бет набрала номер.
Джек плюхнулся на диван и закрыл глаза. За правым глазом пульсировала боль. Возможно, он слишком остро отреагировал на новость об экспериментах над детьми. Ну не мог же отец, который потратил несколько месяцев на разработку крема специально для Джека, навредить кому-то? К тому же, не было доказательств, а газеты вечно всё искажают. Должна быть какая-то другая причина, почему он уволился.
Но намерения Джека не изменились – он всё так же хотел его найти. Если бы только можно было выкинуть из головы всё то, что они с Бет узнали. О прошлом отца, о лаборатории и том мёртвом лабрадоре. Джек широко распахнул глаза. Лабрадор!
– Всего хорошего! – Бет с такой силой кинула телефон, что затряслись ножки стола. – Секретарша не дала мне поговорить с Блэкстоуном. Эта тупица сказала, что он занят. Бывают же люди…
– Забудь об этом, – сказал Джек. – Не помнишь, какой номер был на ошейнике мёртвого Лабрадора?
– Четыре, пять, четыре, а дальше не помню, – Бет нахмурилась.
– А номер Центра биологических исследований?
– А, я поняла, к чему ты клонишь! Думаешь, номер один и тот же? Но зачем лаборатории лабрадор? – Бет усмехнулась.
– Да-да, очень смешно. Но номера действительно похожи.
– Теперь мы точно обязаны побывать в лаборатории. По телефону всё равно ничего не добьёмся. Может, встретим кого-то, кто знал твоего отца, – Бет расхаживала по комнате взад и вперёд. – Но, если Тед прав, и у них там действительно творится что-то странное, нам ничего не расскажут.
– И что ты предлагаешь? – спросил Джек, слегка напрягая левую ногу.
– Что-нибудь придумаю. Так ты идёшь или нет?
Джек задумался, насколько же они с Бет разные. Он всегда верил в худшее, а она, наоборот, считала, что всё будет хорошо. Джек поёрзал, застонал от острой боли в ноге и откинулся на спинку дивана.
– Для начала надо разобраться с этим, – он закатал штанину, и Бет ахнула.
Джек посмотрел вниз и понял, что её так напугало. Кожа на ноге была рассечена от голени до лодыжки. Из тонкой кроваво-красной трещины сочился жёлтый гной. Джек её осмотрел, и почувствовал, как к горлу подступила тошнота. Почему его здоровье так быстро ухудшилось?
