— Не говори Крису, но иногда родители очень сильно неправы, — шутя, отвечает Уилл.
Я смеюсь. Если чья-то мама и была неправа, то точно моя. Я не говорю ему, что её слова всего лишь отговорка. Было бы ужасно потерпеть неудачу в том, что было близко сердцу и душе, так что я бы решила сохранить это в секрете. Секрет никогда не потеряешь, он не оценивается успехом. Ты просто должен сохранить его. Это единственное, что ты должен сделать правильно. И, кроме Криса и мамы, я ни с кем этим секретом не делилась. Но то, что ты любишь, никогда не должно быть секретом. Ты должен поделиться этим со всем миром независимо от того, что думают другие люди. Но что ещё хуже провала — застрять с Иви без возможности сбежать, потому что я выбрала жизнь голодающего артиста.
Я не говорю это мистеру Скотту, вместо этого лишь улыбаюсь и вытаскиваю домашнюю работу. Затем мысли перескакивают на то, что он сказал в нашу самую первую встречу.
— Вы, вы знали моего отца, да?
Вижу, как мужчина сглатывает — из-за нервов или из-за неловкости моего вопроса, я не уверена. Знаю, он сделает так, что правда о моём отце не будет болезненной, прямо как он решил мою проблему с математикой.
— Да, — отвечает мужчина.
Сосредотачиваюсь на записях в черновике.
— Каким он был?
Вопрос кажется запретным. Он человек, о котором я не поднимала темы и не говорила с тех пор, как мама сказала: «Он ублюдок, мысли о котором никогда не принесут тебе удовлетворения». Мне тогда было шесть.
Отец Криса откидывается на спинку стула и скрещивает руки. Ожидаю, что он глубоко раздражённо вздохнёт, но он этого не делает.
— Мужчина, которого я знал, тогда был хорошим человеком.
Чувствую, как хмурюсь. Пытаюсь представить хорошего человека, который бросил свою жену и двухлетнюю дочь, зная, что никогда не вернётся. И никогда не вспомнит обо мне так, словно я забытый носок в стиральной машине прачечной.
— Время часто меняет людей, — тихо продолжает он. Поддержка в его голосе должна была смягчить удар, но этого не произошло. — Он любил вас обеих, но иногда жизнь высасывает человека, которым ты был, оставляя лишь оболочку.
Я киваю. Думаю, было бы легче злиться на оболочку, чем на самого человека. Смотрю на мужчину, в его глаза полные тепла и понимания. Его присутствие утешает, и мне легче справиться с мыслями.
Хотела бы я ненавидеть отца, но не могу. Скорее ненавижу саму себя за то, что хочу узнать его. Как он мог оставить меня, если любил, если хоть когда-нибудь думал обо мне? Я улыбаюсь, давая понять мистеру Скотту, что я в порядке. Выбросить моего отсутствующего папочку из головы стало намного легче. Он просто проникал в мои мысли время от времени. Только я не позволю ему загадить свободное место в моей голове. Здесь, сейчас я счастлива.
