Что же касается переговоров с англичанами, то еще 10 января для проработки всего комплекса вопросов, связанных с приездом британской делегации в Москву, Политбюро учредило комиссию под председательством наркома внешней и внутренней торговли СССР А.И.Микояна. Эта тема неоднократно обсуждалась в Политбюро, и 25 марта было принято решение «выдвинуть программу заказов и покупок продуктов английской промышленности», дабы «возбудить серьезный интерес англичан», но с указанием, что «такое широкое экономическое сотрудничество между Англией и развивающимся хозяйством СССР возможно только при возобновлении нормальных дипломатических отношений».[38]
Несколько дней спустя британская делегация в составе более 80 человек, представлявших около полутора тысяч компаний и банков с общим капиталом свыше 600 млн. фунтов стерлингов, в сопровождении Боговута прибыла в Москву.[39] Но, хотя комиссия для «выслушивания предложений английской делегации» во главе с исполняющим обязанности председателя правления Госбанка СССР Г.Л.Пятаковым получила директиву «исходить из цифры примерно в 116 миллиарда рублей на пятилетие, не считая возможности привлечения английского капитала также в порядке подрядных работ и концессий»[40], 11 апреля Политбюро вновь подчеркнуло, что «восстановление дипломатических отношений должно предшествовать всем остальным переговорам по основным экономическим вопросам»; правда, «отдельным английским промышленникам никто не будет препятствовать вести разговоры с отдельными хозяйственниками для выяснения перспектив о возможных заказах».[41]
Увы, «заговор» Беседовского провалился! Уязвленный отстранением от переговоров и разочарованный «трусливым» поведением «правой группы» в Политбюро, он понимал, что «коммивояжерская» поездка англичан в Москву не даст никаких политических результатов, и, тяжело переживая, что упущен шанс безболезненно «вывести Россию из сталинского тупика», пребывал, по его признанию, «в состоянии полной апатии и опустошенности».[42]Тем более, что уже 6 июня, узнав о поражении британских консерваторов на парламентских выборах и формировании лейбористами нового кабинета министров, Политбюро подтвердило свою принципиальную линию:
а) Не вступать ни в какие переговоры с Англией о долгах, кредитах и пропаганде до фактического восстановления нормальных дипломатических отношений.
б) Дать директиву т. Довгалевскому, а не Аренсу[43], что в случае обращения к нему неофициальных посредников он должен уклониться от обсуждения каких бы то ни было конкретных вопросов, заявив, что у него нет инструкций, но что он готов передать их предложения, если таковые у них имеются, в Москву, что в Москве, он уверен, ожидают… немедленного восстановления нормальных отношений полностью, путем обмена послами, без всяких предварительных условий.
