Перемещенный с 24 октября 1927 г. на должность первого советника полпредства СССР во Франции[29], Беседовский видел себя уже в кресле полпреда[30], но все сложилось иначе. В Париже он познакомился с эмигрантом-сменовеховцем В.П.Боговутом-Коломийцевым, который, называя себя «национал-большевиком», находился в дружеских отношениях с покойным наркомом Л.Б.Красиным и по его предложению служил в одном из французских банков, сотрудничавших с Нефтесиндикатом. Боговут имел большие связи в английских финансовых и торгово-промышленных кругах и, ввиду разрыва, еще в мае, дипломатических отношений между Великобританией и СССР, использовался обеими сторонами в качестве посредника для неофициальных контактов?’
Побывав летом 1928 г. в Лондоне, Боговут связался с рядом деятелей консервативной партии, соблазняя их «политическими уступками» Москвы в обмен на «широкое финансирование советской промышленности», а 8 сентября устроил встречу Беседовского, замещавшего тогда полпреда Довгалевского в качестве поверенного в делах, с приехавшим в Париж издателем и главным редактором журнала “The English Review” Эрнстом Ремнантом. Без разрешения Москвы, действуя на свой страх и риск, Беседовский заявил собеседнику, что «помощь английских капиталов», конечно, «в том случае, если она будет иметь значительные размеры», а речь шла о 5 млрд, золотых рублей, «даст возможность благоприятно разрешить ряд вопросов внешней политики, как пропаганды, революционной работы в колониях и т. д.». Уповая на поддержку «правых» в Политбюро, Беседовский рассчитывал, что долгосрочные финансовые вложения в экономику СССР «вызовут не только необходимость поворота от намечавшегося уже Сталиным левого зигзага, но могут заставить советскую экономическую политику развить систему нэпа, переведя ее на следующую, более развитую ступень», с проведением индустриализации «без методов военно-феодальной эксплуатации русского крестьянства»?[31]
Хотя уже через неделю Ремнант уведомил Боговута о готовности британских финансистов обсудить условия возможного соглашения, и осенью в Лондоне началось формирование делегации их для поездки в Москву, 27 декабря, заслушав информацию Сталина «О тов. Беседовском», Политбюро постановило:
1) Признать, что т. Беседовский в своей беседе с Ремнантом неправильно осветил положение дел, дав англичанам повод думать, что мы можем, будто бы, пойти на «руководящую роль Англии в деле возрождения СССР» и что не английские финансовые круги просят разрешения приехать в СССР, а советское правительство приглашает их приехать.
