– Вы что, издеваетесь? Откройте немедленно, а то сейчас директора позову!
Одна из мышек впустила в класс красную от возмущения Горгулью, и она чуть было не налетела на тарелку с рисом и половиной котлеты (как я догадалась, вторую половину измазали об мое лицо), которую держала Крокодильцева.
– Это еще что? С котлетой? В классе? – Ее взгляд упал на меня, – я продолжала стоять у стены, – Миловидова, что ты тут учинила?
– Так вот, Маргарита Викторовна, она требовала, чтобы мы принесли ей школьный завтрак в класс… – потупив глаза, тихо произнесла Лерка.
– Миловидова, ты что, совсем обнаглела?
– Ничего страшного, Маргарита Викторовна, мы решили из этого сделать смешной ролик для ЮТУБа. Вот мы его и снимали! И не слышали звонка. Так что это всего-навсего реквизит!
Горгулья обвела класс взглядом. Потом остановилась на мне, тяжело вздохнула.
– Садись, Миловидова! И что с тобой делать, не знаю! Вроде и отличница, и победительница олимпиад, а ведешь себя, как какая-то хулиганка! Две перемены терроризировала учительскую, третью – весь класс. Стыдно, Миловидова! Так, Крокодильцева, унеси реквизит в столовую.
Я села на свое место.
– Итак, сегодня последнее занятие по литературе, – продолжала Горгулья. – Надеюсь, что вы…
– Это только начало, – угрожающе зашипела сзади Лерка. – Ты уже не жилец, Нищебродка. Запомни эти слова!
И торжествующе засмеялась.
Тут в классе опять что-то произошло. Все опять зашевелились.
– На уроке русского языка мы сегодня говорили о том, что… – Горгулья споткнулась. – Рыков, ты куда? Да что ж это такое?
Все повернулись к Максиму. И я тоже.
А он стоял, держа в руках рюкзак.
– Маргарита Викторовна, я, с вашего позволения, пересяду. Вы же не будете против?
И, не дожидаясь ответа, шагнул к моей парте. И сел рядом.
– В конце учебного года? Зачем? – спросила Горгулья.
Между тем Максим уже начал располагаться на новом месте – достал учебник, тетрадь, ручку.
– Ну, с этим еще разберемся. А пока работаем дальше. Итак, тема сегодняшнего урока…
Максим обернулся к Лерке и тихо сказал:
– Попробуй только вякнуть!
– Ой-ой, защитничек нашелся, п-а-адумаешь!
– Еще раз назовешь ее Нищебродкой – пеняй на себя! – продолжал Максим.
– Все, успокоились! – прикрикнула Горгулья. – Рыков, ты для того пересел на другую парту, чтобы болтать с Валерией?
Я ничего не понимала, дорогой дневник, что я чувствовала! Я же с детства знаю, что нужно рассчитывать только на свои силы. Что все, что пишут о благородных рыцарях в книгах или показывают в кино, – выдумки авторов-романистов. Ну не видела я такого в жизни, чтобы кто-то за кого-то заступался!
