– Понял? – донесся голос Ираклия.
– Понял, – чуть слышно отозвался сосед, – все понял…
И я все поняла, дорогой дневник. Ну, какой можно сделать вывод после того, как дядя Ираклий на самом деле чуть было не убил соседа из-за того, что тот грозился нам с мамой рассказать правду. И, скорее всего, эта правда касается амулета.
В общем, дорогой дневник, вывод один: дядя Ираклий – страшный человек!
И – отличный артист!
Дверь распахнулась, и оттуда медленно вышел, а точнее, выполз Пуня и тут же попал в жаркие объятья Пупсика. Потом, с трудом освободившись от них, сказал, все так же прикрывая трусы руками:
– Конфликт улажен. Можете спать спокойно.
И при этом он посмотрел на меня таким многозначительным взглядом, что я поняла: мои догадки подтвердились. Нам надо опасаться дядю Ираклия.
– Посмотрим, насколько эта ночь будет спокойной, – отозвался дядя Ираклий.
Пуня вдруг резко шагнул ко мне и, взяв под руку, попытался отвести меня в сторону.
Пупсик метнула на меня гневный взгляд, как будто это я бросилась к Иванову-Померанскому.
– Это еще что? – возмутился дядя Ираклий и, оторвав Пуню от меня, оттеснил его к двери. – Ну, чего встали? Идите, поздно уже!
Пуня продолжал делать какие-то знаки, крутить головой, двигать губами, будто надеясь, что я смогу понять то, что он хочет мне сообщить, но дядя Ираклий бесцеремонно вытолкнул их с Пупсиком из квартиры и захлопнул дверь.
И почти тут же в подъезде послышались возмущенные голоса.
– Соседей еще не хватало! – воскликнул дядя Ираклий, выходя на лестничную площадку.
– Что у вас происходит? – доносилось оттуда.
– В полицию сообщим!
– Из-за вас ребенок проснулся, успокоить не можем!
– Вы еще ответите за это!
Ираклий что-то им говорил, так тихо, что ничего не возможно было разобрать, все как-то быстро успокоились и разошлись по квартирам. Но не успокоилась мама.
– Послушай, Ираклий, – накинулась она на него, когда тот, вытирая со лба пот, закрыл за собой дверь. – И все-таки: или ты покажешь, что у тебя в шкафу, или мы немедленно одеваемся и уходим! – Я судорожно перебирала доводы, чтобы остановить маму. – Скажи, кто ты на самом деле? И кто, в конце концов, стучит в шкафу?
– Если б я только мог это сказать! – с отчаяньем, опять же, скорее всего, показным, воскликнул дядя Ираклий.
– Но ты знаешь, кто это?
Дядя Ираклий неопределенно пожал плечами.
– В таком случае, нам придется уйти, – сказала мама. – Агния, одевайся.
– Подождите, – остановил ее дядя. – Одну секунду, только одну. – Он распахнул дверь в голубую гостиную, включил свет. – Входите! А теперь – сюда.
