Выйдя в коридор, я двинулся наискосок к двери номер восемь, но остановился. Рядом была дверь, где, по словам Анны, обитал таинственный инопланетянин. На ней была цифра один. Я потоптался на месте, раздумывая, не познакомиться ли с ним. Памятуя о том, что он нелюдим и замкнут, я решил сначала расспросить о нем китайца и продолжил путь.
По Тунь по-прежнему нависал над своим столом-экраном и ловко вертел кубик. Увидев меня, он как-то чересчур обрадовался:
— A-а, Виктол! Оцень холосо, заходи-заходи!
— Не помешаю? — Я присел в кресло рядом с рабочим местом По Туня.
— Дазе не говоли! — замахал кубиком тот, но я снова уловил на его лице небольшое замешательство.
— То есть, говорить нельзя? — решил пошутить я, но китаец, кажется, обиделся:
— Фигула лечи! — наставительно произнес он, вознеся руку с кубиком вверх и оттопырив указательный палец в потолок. — Лабота много, собеседник мало-мало! Говоли-говоли!
— Что вы делаете, По Тунь? — Я принялся рассматривать мешанину показаний на его огромном мониторе, но он снова замахал руками:
— Говоли мне «ты», позалуста! Не надо «вы».
— Хорошо. Так что у тебя за работа?
— О! — Похоже, размахивать руками у китайцев было принято по любому поводу. — Это метеологицеская калта планета Алиадна!
Теперь стало хорошо заметно, что По Тунь волнуется.
— И как там с погодой? — кивнул я на цветные завихрения. По Тунь деланно засмеялся:
— Везде оцень лазный, Виктол! — Он провернул на своем кубике несколько комбинаций, заставив его на секунду обрести свои естественные цвета, и ткнул толстым пальцем в какую-то фиолетовую загогулину на экране: — Тут циклон, оцень ветлено и сколо будет доздь. — Палец ползал по карте, и карта двигалась вместе с ним. — Тут ясно и солнце, тут метель и молоз.
— Всё как на Земле? — постарался я вникнуть в цветные спагетти на экране. И снова сквозь жир на лице китайца проступил страх, но тут же исчез.
— Совсем как у нас! — закивал По Тунь, передвинул карту далеко влево и гордо показал на появившиеся там косматые кляксы. — Тут вообсе как Амелика — толнадо и смелци! Узас!
— А как называется здешнее солнце? — спросил я.
Наблюдать за китайцем было занятно: он реагировал простодушно и эмоционально, как ребенок. Но что же его пугало? Тем временем он попытался выпучить свои узкие глаза, отчего щелки превратились в щели, и тоном профессора сказал:
— Нет названия, Виктол! — Кубик вкусно захрустел в его руках, разлетаясь цветным хаосом. — Есть номел: HD 14413.
