Я понял, что меня ждет такая же участь, и бросился обратно в штольню – куда там, меня тут же настиг уголовник по кличке Угол, силой притащил к выходу и подвел к стойке. Я уже простился со всеми: и с тобой, Любушка, и с маменькой, и с отцом, и с братом с сестрой, как вдруг…
Маньчжурия, июнь, 1917
Милая Любушка!
Целых два дня ушло на то, чтобы прийти в себя от мучительных воспоминаний, но я все же решил продолжить.
– Эй, вы че? – закричал уголовник по кличке Бурый. – Мы его оставим, а сами куды? Кто знает, как пройти через Лысую сопку и не встретиться с хунхузами?
– Да чего знать-то? – послышалось со всех сторон. – Вот она, сопка! Перевалишь через нее – и ты, считай, в Маньчжурке!
– А тайга? Она коварная! В ней легко заблудиться!
– А ты-то откель знаешь?
– Знаю. Было такое, еле потом к людям вышел.
И Угол вдруг его поддержал:
– А ведь и правда, заблудиться – раз плюнуть. Лучше взять с собой ЭТОГО (это он про меня), чем рыскать по тайге, пока нас не поймают. – И тут же ко мне с вопросом: – Дорогу к Лысой сопке знаешь?
Дорогу я знал лишь приблизительно, по рассказам местных, но все-таки согласно кивнул. А что еще оставалось делать?
И тут же увидел, что на меня смотрят шесть пар глаз. Смотрят жадно, завистливо и с надеждой. Но… что я мог сделать?
– С нами до Маньчжурки пойдешь, понял? – сказал Рябой. – А там решим, куды тебя деть! Ну, вперед!
Я погасил фонарь, оставил его у выхода и вышел вслед за уголовниками. Они с улюлюканьем и гиканьем начали подтаскивать каменья ко входу в шахту. Ух и сильнющие!
Мне было страшно…
Милая Любушка!
Я еще в Маньчжурии, к счастью, средств у меня более чем достаточно, чтобы не просто жить, а жить безбедно.
Не буду подробно рассказывать, как мы пробирались по тайге. Шли, наверное, часов пять, а то и больше.
Вот уже вечер, а мы так и не приблизились к сопке. Я понял, что мы заблудились и что я уже не жилец.
Но пока уголовникам было не до меня. Они все еще были опьянены свободой.
Вдруг Угол сказал:
– Видите? Похоже, там, вдалеке, костер. Давай, Кривой, сбегай потихоньку, посмотри, че там? Только тихо, не спугни!
– Чего ты? Козе понятно!
И скрылся в темноте.
Я присмотрелся: довольно далеко от той поляны, на которой мы остановились, чуть заметно виднелись всполохи огня.
Вскоре вернулся Кривой.
– Мужики какие-то дрыхнут. Может, купцы, что едут с той стороны сопки.
Я-то понял, это не купцы вовсе, а хунхузы, но, разумеется, промолчал. А возвращались те, наверное, с золотого прииска, что находится в десяти километрах от Благодатного.
