Три недели Тэрин не приближалась к Джеку, но он продолжал изводить себя. Он пришел к ней домой, чтобы положить конец их отношениям, но в какой-то момент потерял способность трезво мыслить и его чертов ИД[18] снова взял верх. Да, она хотела этого. Тэрин открыла дверь в нижнем белье, она стонала от удовольствия и призналась ему в любви. И все-таки Джек не мог избавиться от чувства, что он воспользовался Тэрин и чуть ли не применил к ней насилие.
После того дня он видел Тэрин только на занятиях и никогда не оставался с ней наедине. Больше никаких бесед в кабинете, из класса тоже всегда выходили порознь. На занятиях она всегда сидела тихо, держалась напряженно, делала записи и бросала на него тяжелые взгляды, отчего чувство вины у Джека только усиливалось, как будто он ее предал. Но он ее не любил и никогда не говорил, что у них может быть общее будущее. Он бы никогда не бросил Мэгги ради Тэрин и решительно настроился сказать ей об этом, как только они окажутся наедине. Это по его вине они сбились с пути, и он должен был взять всю ответственность на себя.
Надо было только выбрать подходящий момент… и набраться храбрости, чтобы сказать ей об этом.
Страх перед этим предстоящим разговором омрачал вечер, когда они с Мэгги отправились в ресторан отметить его день рождения. Свои дни рождения они отмечали в «Бенедетто», по традиции заказывали шампанское «Вдова Клико» и кальмаров. Джек дал себе слово, что он предпримет все необходимые шаги, чтобы вернуться к нормальной жизни, и снова станет хорошим мужем. Прогрессирующая болезнь Чарли стала для них с Мэгги тяжелой ношей, и этот вечер был очень важен, им было необходимо побыть наедине и вспомнить, какими они были раньше.
Джек заказал свой традиционный бокал шампанского и очень удивился, когда Мэгги заказала себе газировку «Пеллигрино».
– Что это ты? А как же «Вдова Клико»?
– Сегодня воздержусь. И в ближайшие семь месяцев тоже, – улыбнулась Мэгги и передала Джеку конверт. – С днем рождения, дорогой.
