— Завтра зернью развлечемся, — пообещал невозмутимый Камчатка, наблюдая, как Гнус прячет колоду за пазухой. — Только для зерни живые деньги сподручнее.
Ванька ухмыльнулся, а Тишка, явно приунывший, вдруг звонко хлопнул себя ладонью полбу.
— Будут нам живые деньги! Только идти придется опять во дворец, а мне — полный пай.
— Через ночь одну снова ограбить дворец — лихо! — важно промолвил Ванька.
— Лихо, да не глупо, — поддержал его Камчатка. — Сегодня во дворце переполох, сторожа вон маршируют с воткнутыми в дула штыками. А завтра пятница. День сей они почитают, усердствовать столь не будут и непременно дернут по чарке. Если рвануть перед самым светом и быстро, у нас обязательно получится. Давай, Алеша Попович ты наш, колись.
Как оказалось, Тишка вспомнил, что царский портной Иван Карлович Рекс позавчера на несколько дней поехал в свою деревню, и слуги с ним. Комнаты его запертые стоят, а где их окна, Тишка покажет. Рекса его слуги называют сказочно богатым, и навряд ли он повез в деревню все деньги с собою.
— Вынем их завтра ночью, — постановил Камчатка. — Гнус мог примелькаться на той улице, поэтому на разведку смотаюсь я. Тишка показывает окно, ему полная доля. Все согласны? В окно лезет Ванька, вот только ему не обойтись без потайного фонаря. Ты, Степан, сегодня в выигрыше, иди-ка, брат, доставай. А ты, Ванька, ползи ко мне поближе: расскажу, как укладку в доме искать, а го глотку рвать нежелательно.
Все удалось как нельзя лучше. Ванька легко обнаружил тайник, а в нем три тысячи рублей. Добыча едва карманы не продрала. Наутро Камчатка, пока молодежь отсыпалась, прошвырнулся по городу и, вернувшись, гордо сообщил, что вся Москва стоит на ушах.
Вот тут-то Ванька и выдал свое предложение. Выдал за завтраком, хорошо уже за поддень. Шайка постояльцев бабки Стешки дружно и весело жевала, чавкала и прихлебывала, поэтому его не сразу расслышали, а Камчатка отставил кружку с пивом и распорядился:
— Повтори, Ванюша.
— Я говорю: пойдем нынче ночью грабить гостя Филатьева, у которого я жил. Денег готовых и дорогих вещей у него много, я с собою, когда когти рвал, прихватил меньшую часть, да и после того, как он от Стукалова монастыря откупился, наверняка еще много осталось. Я от него в прошлый раз сбежал и взял себе, по совету Камчатки, пожилое и на дорожку, а теперь я, вольный вор Иван Осипов, хочу его вконец разорить и уничтожить. Мы не только деньги и ценности филатьевские унесем, мы заберем его бумаги и все дорогие товары, какие найдем. И вот что: мы заберем все открыто, как Стенька Разин разбивал и брал. Вы, товарищи, как хотите; коли желательно, так и лица платками завесьте, а я и прятаться не буду: пусть вся Москва знает: пришел славный вор Ванька Осипов и наказал своего обидчика! Пришел к нему во двор, связал его, ограбил и оставил у пустого корыта!
