— Как зовут?
Купец все еще тряс руку рыбака, смотря прямо в глаза.
— Зовут… — Митька прищурился, демонстративно коснулся виска. — Как память отшибло, имени вспомнить своего не могу.
Купец наконец (а может быть, после признания в отсутствии памяти) отпустил руку рыбака и зацокал с сожалением. Такие вот цоканья были хорошо отработаны купцами, в совершенстве владевшими актерским мастерством на разный лад. От взгляда Митьки не ушло, как пузач, продолжая цокать, вытер ладонь о свой камзол.
— Что же… эм… что тут стряслось? Что случилось?
Пузач пытался подбирать слова так, чтобы звучало как можно проще, и «англичане» вразумили, чего от них хотят. Да и еще и жестикулировал.
Митька не отводил глаз, выдерживая прямой взгляд купца. Верят? Не верят? Попробуй понять.
— Расскажите нам, уважаемый капитан, — добавил рыжий купец. — Сгораем от любопытства.
Значит, верят? У Митьки как камень с сердца упал после этих слов. Во всяком случае, на душе стало стократ легче. Неужто поверили, что перед ними настоящие англичане? Да еще капитаном без колебаний называют, как до того представился? А с другой стороны, так почему бы и нет? Наряды какие? Английские! Где встретились? На корабле английском, под английским же флагом. И чего бы не поверить? С иностранными послами перечить будешь, проблем следом не оберешься. И не с кем-нибудь, а с самим Государем Иоанном Васильевичем. Возможно, потому Митька, как ему показалось, даже не видел ни толики сомнения на купеческих лицах. С одной стороны, повезло, значит, ой как повезло. С другой… Митька крепко задумался о происходящем. Как теперь из всей это истории выкарабкиваться? Возможно ли выйти сухим из воды? Англичанами назвались, сам Митька за капитана представился. Как тут отвертеться? Ответа у рыбака не нашлось. Но главное ведь, что голова на плечах, а там что-нибудь придумать можно, решение годное сыскать, которое бы всех устраивало. Тут как бывает — наглость города берет, вот и воспользуемся.
Разумеется, что остальные рыбаки, даже Павлик, активничавший на палубе, позасовывали языки в одно место, так глубоко, что захочешь — не достанешь. Предпринимать они ничего не собирались. Вся надежда на Митьку у рыбаков была. Мол, назвался капитаном иноземным — пусть и рассказывает, что приключилось на корабле. Откуда трупы взялись? Как корабли сюда занесло? Все пусть рассказывает. Митька прекрасно понимал, что купцы, в упор разглядывающие его, ожидают ответ, поэтому прокашлялся и заговорил:
