Степан Порфирьевич обиделся, буркнул насуплено:
— Зря иронизируете. Это — артефакт, способный произвести революцию во взглядах на историю человечества!
— Вот даже как? — недоверчиво усмехнулся отставной чиновник. — И что же в нём примечательного?
— Прежде всего, вот это, — бесстрашно держа тёмно-коричневый от времени фрагмент человеческого скелета, хранитель музея указал на затылочную часть черепа. — Видите — она необычно удлинённой формы.
— Да-а? — Глеб Сергеевич приподнял соломенную шляпу, склонил перед Рукобратским голову так, чтобы тот мог увидеть его затылок. — У меня… гм-м… тоже. Варианты развития скелета у разных людей. Брахицефалы, долихоцефалы — слыхали? Ничего необычного.
— У вас — вариант нормы, — согласился Степан Порфирьевич. — Но здесь-то, — ткнул он опять пальцем в череп, — явная патология! Затылок выступает так сильно, что голова приобретает необычно вытянутую форму. Соглашусь с вами лишь в одном. Такие удлинённые черепа археологи находят по всему миру в раскопах. Установлено даже, что древние специально деформировали головы детей, в раннем возрасте туго перевязывая их, или сдавливая специальными дощечками. В результате ребёнок рос, его костная система развивалась, и стесненный череп приобретал именно такую, сильно выпирающую в затылочной части форму.
— Варварство какое, — передёрнуло Глеба Сергеевича.
— Не скажите. Ребёнок, подвергнутый такой экзекуции, повзрослев, мог рассчитывать на безбедную жизнь в качестве правителя или жреца. Такое право ему давала форма головы, делавшая похожим его… на кого бы, вы думали?
Дымокуров пожал плечами.
— На богов! — торжествуя, изрёк Рукобратский. — Именно так, с вытянутой головой необычной формы, выглядели, по представлению древних, боги! Спустившихся, по преданиям многих народов, на грешную, пребывающую в первобытной дикости, Землю с небес. И обучивших человечество многим премудростям…
Глеб Сергеевич согласился охотно.
— Ну, хорошо. Пусть так. Выходит по вашим же словам, что в находке такого черепа нет ничего не обычного!
— Но не в нашем случае! — бережно спрятав таинственный артефакт в коробку, хранитель музея вновь перешёл на шёпот. — Те черепа, что попадали прежде в руки учёных, принадлежали людям, жившим от нескольких сотен до тысяч лет назад. А этому — уважительно указал он на коробку, — сколько бы вы дали?
— В смысле возраста? — уточнил Глеб Сергеевич. — Я в черепах не разбираюсь. Старый, наверно, раз помер…
— Биологический возраст этого индивидуума, — опять указал на коробку Рукобратский, — установлен. На момент смерти ему было около тридцати. Судя по прекрасно сохранившимся зубам. Погиб он насильственной смертью — череп проломлен в теменной части тяжёлым тупым предметом, вероятнее всего, дубиной или каменным топором. Хотя, возможно, рогом бизона или бивнем мамонта. Но я говорю сейчас о возрасте этой находки в археологическом смысле. Этот человек погиб пятьдесят тысяч лет назад!
