— Лох! — так решительно начал он разговор. — Я хочу, чтобы ты быстрее отдал свои деньги. Я волнуюсь, что дело затянется, ты с кем-то посоветуешься и передумаешь. Очень хочу, чтобы ты передал мне их прямо сегодня! Мне это важно, а то потом билетов в Таиланд может не быть!
Я молча сбросил звонок и заблокировал контакт доктора.
Прав был Генка.
Ну вот и всё, подумал я. Нет никакого доктора, никакой клиники, никакой надежды. Друга нет, денег нет. Таинственной лаборатории нет. Работы больше нет. И не найти другую — я же теперь общаться с людьми не умею. И Даши у меня тоже нет. Через две недели она вернется и… как мы с ней будем говорить? Она откроет рот — и какую правду я услышу? Кто тебя так мерзко постриг? Я отлично провела время, весь наш театр на гастролях так трахается, как тебе и не снилось? А я ей что скажу? Твоя любимая особенная дочь — проблемный урод, я ее ненавижу и никогда не полюблю? Мне на нее плевать, я врал тебе в сообщениях, что слежу за ней, кормлю, вожу в школу, а сам…
Я вдруг похолодел.
Не может быть!!!
Да сколько же времени прошло?! Три дня?! Четыре?!! И все это время Настюшка сидит там одна?! Без еды?! Без школы?!
Через три минуты я уже был в такси и мчался на север города.
* * *
Отперев дверь, я влетел в комнату.
— Настюшка! — закричал я с порога. — Настюшка, как ты?
Настюшка вышла из комнаты.
В одной руке у нее был любимый плюшевый медведь, в другой — третий том старой советской энциклопедии.
— Яичницу, — ответила она удивленно. — А огурцы были в холодильнике.
— Огурцы, — повторил я растерянно.
— Нет, — возразила Настюшка. — Одна не ходила, раз мама не велела. Пропустила школу в четверг.
— А что же ты делала?
— Как обычно — читала книжки, смотрела мультики, играла на планшете.
— Послушай, у меня такое творилось в эти дни…
Настюша вдруг взяла меня за руку.
— Ты ни в чем не виноват! — улыбнулась она. — Со мной все хорошо. Это тебе больно. Не надо.
Я ошарашено сел на пол.
— Так, что происходит?! Ты… Ты со мной разговариваешь?!
— Это ты со мной разговариваешь! — удивленно ответила Настюшка.
— Так ты умеешь говорить?!
— Умею. С детьми умею, со взрослыми хуже. С мамой умею, но не всегда. Я хорошо говорю только с Яной, это моя подружка.
— У тебя есть подружка?
— Мы в больнице познакомились, у нее тоже синдром Клеймера. Только маме не говори, ей не нравится, когда мы с Яной переписываемся. Я могу нормально говорить только с Яной. И с тобой теперь тоже. Ты сегодня меня слышишь.
