Все остальные уже стояли, Луи застегивал куртку. Один друг собирался отвести их в местный клуб, сказал Джулиан, демонстративно перевязывая свой розоватый галстук; неведомо что они там подхватят, но, как он говорил, он не из тех, кто отклоняет приглашения.
Он протянул мне руку.
– Приятно, что вы стали прослойкой в нашем бутерброде, – сказал он. – Вы оказались не такой жесткой, как я ожидал, – добавил он, не отпуская моих пальцев. – И более вкусной.
Он облизнулся, а Луи смотрел с виноватым, испуганным видом. Когда Джулиан наконец отпустил мою руку, Луи подал мне свою.
– До свидания, – сказал он, то ли торжественно, то ли нарочито изображая торжественность.
Они повернулись к выходу, и я с удивлением увидела, что модератор вернулся к столику и сел. Я сразу же сказала, что ему не нужно оставаться, только чтобы составить мне компанию. Если он хочет пойти с остальными, я с радостью вернусь в отель.
– Нет, нет, – сказал модератор тоном, по которому трудно было понять, хочет он в клуб или нет.
– Я останусь с вами. Вы долго говорили с Оливером, – добавил он. – Я уже начал ревновать.
Я никак не отреагировала на его последнюю реплику. Он спросил, читала ли я книги Джулиана и Луи. Он расстегнул пиджак, уселся поудобнее, закинув ногу на ногу, и стал покачивать ногой взад и вперед. Я смотрела на его ботинок, который то приближался ко мне, то отодвигался в сторону. Это был ботинок со шнуровкой, новый, с острым носком и дырочками, проколотыми в коричневой коже. Остальная его одежда тоже выглядела дорого: должно быть, чрезмерная цветистость костюма Джулиана не давала мне возможности обратить внимание на хорошо скроенный, плотно прилегающий пиджак, чистую черную рубашку с острым воротником, брюки, сшитые из мягкого на вид, качественного материала. Его лицо выглядело настороженно, и он часто поворачивал маленькую голову, посматривая на меня.
– Что думаете? – спросил он.
Я сказала, что они мне понравились, хотя их различия предполагают, будто существует более чем один способ быть честным, и я не уверена, что согласна с этим. Я не ожидала, что Джулиан мне понравится, добавила я, так же как и он не ожидал, что ему понравлюсь я.
– Джулиан, – спросил модератор, – или его книга?
Насколько я понимаю, сказала я, это одно и то же.
Глаза модератора, похожие на пуговицы, блеснули как-то двусмысленно.
– Странно слышать это от писателя, – сказал он.
Я спросила о его работе, и он какое-то время рассказывал об издательстве, в котором работал редактором. На следующей неделе главный редактор должен уехать на несколько дней, и модератор остается руководить процессом. Это происходит два-три раза в год, достаточно часто, чтобы убедиться в том, что ответственности ему лучше избегать – или, скорее, напомнить себе об этом, так как в убеждениях он не нуждается. Кроме того, иногда сестра просит его день-два присмотреть за маленькой племянницей; для него это довольно большая доза родительства, и огромное преимущество заключается в том, что ребенка – хотя он очень его любит – можно вернуть.
