Стоявший рядом с ним секунд-майор Татищев чуть ли не всхлипнул от бессильной ярости — широкая гладь реки надежно разделяла два берега. На берегу столпились сотни гвардейцев, злобно ругаясь, топча землю и хуля равнодушные к их горю небеса.
Противоположный берег затягивало пороховым дымом, ветер сносил белые клубы над Невой, но тут же в постоянном грохоте возникали новые. Опытным взглядом Полянский оценил силы мятежников в полдюжины пушек и две роты солдат, вряд ли больше, хотя, на первый взгляд, могло показаться, что там напали сонмища вражеские.
Две барки уже ушли под воду, на водной поверхности как шарики, качались десятки человеческих голов, нелепо и судорожно размахивая руками. И с каждым разом их становилось все меньше — узкая одежда, в которой и шагать неудобно, подобно кандалам тянула гвардейцев ко дну. Одно судно все же пристало к отмели, и там сейчас кипел ожесточенный бой, но скорее началось избиение верных Екатерине Алексеевне семеновцев. Десятки вражеских солдат, уставив фузеи с примкнутыми штыками, ринулись в рукопашную схватку. Противостоять такому напору уцелевшие гвардейцы не могли — Полянский хорошо видел, как их валили в воду прикладами, как кололи упавшие тела штыками.
— Смотрите, Александр Иванович! За леском тоже идет сражение — пороховой дым хорошо виден!
Подполковник присмотрелся — хоть наступали сумерки «белой ночи», но поднимающиеся белые клубы было хорошо видно. Он негромко процедил сквозь зубы, с нескрываемым в душе ужасом догадываясь, что там происходит нечто зловещее.
— Наши лейб-кирасиры или драгуны тоже в засаду попали. Скорее, в засеку зашли, а по ним из пушек картечью ударили. Наловился старый пердун Миних от татар крымских их подлых приемов и ухваток! Повесить за такие дела его мало, четвертовать или колесовать его будет по заслугам за воровство этакое, насквозь подлое!
Однако потери были не столь большие, как могло показаться на первый взгляд — оставшаяся дюжина барок отходила назад, уйдя из-под обстрела фузей, а из пушек ядрами попасть не столь легко, как кажется. К тому же суда по волне идут, а вода расстояние еще скрадывает и мешает пушку для убийственного выстрела точно навести.
— Смотрите, Александр Иванович! Там моряки между собой сцепились! Один бот уходит к Шлиссельбургу!
Полянский повернулся к востоку — теперь солнце не слепило глаза. Вверх по реке уплывал небольшой корабль, подняв паруса. С него стреляли из пушек — пороховой дым стелился над водой. Второй кораблик гнался за беглецом, обстреливая из орудий, но, видимо, не попадая. Мятежники медленно уходили против течения, лавируя, были заметны крохотные фигурки людей, суетящихся на палубе.
