Данилов совершенно не разделял общих восторгов относительно этого сериала. Занудливейшая, невероятно растянутая история с претензией на философичность. Что там интересного? Ведь уже с первых серий ясно, чем закончится дело… Досмотрев, точнее — домучив, первый сезон до седьмой серии, Данилов поведал Елене свою версию финала, которая практически полностью совпала с реальной концовкой фильма. А что тут такого сложного? Ведь все сериалы кроятся по одним и тем же лекалам.
Ряжская сильно удивилась звонку Данилова (это чувствовалось по голосу), но охотно предоставила ему необходимую информацию.
— Менчик? Ну как же вы не знаете про Менчика, Владимир Александрович? В свое время о том, что Говорков наконец-то выдал замуж свою непутевую дочь, говорила вся Москва! Да что там Москва! Моя рижская подруга интересовалась — неужели это правда?…
— Непутевая дочь? — растерянно переспросил Данилов, не имевший никакого представления о том, что обсуждала «вся Москва». — А кто такой Говорков?
Мелькнула мысль — уж не пьяна ли уважаемая Раиса Ефимовна? На кафедральных посиделках профессор Ряжская выказывала довольно значительный энтузиазм по этой части, причем пила только водку и ничего кроме.
— Что с вами, Владимир Александрович? — в свою очередь удивилась Ряжская. — Вы забыли фамилию главного анестезиолога Минздрава?[16] И разве вы ничего не знаете про его дочь, на которой женился ваш Менчик? Вы вообще чем-нибудь интересуетесь, кроме работы, Владимир Александрович?
— Шахматами, — ответил Данилов для того, чтобы хоть что-то сказать для поддержания беседы.
— Шахматами! — повторила Ряжская таким тоном, словно речь шла о чем-то непристойном. — Небось сидите дома и играете сами с собой. А жизнь, тем временем, проходит мимо вас… Ладно, не мое дело вас «лечить», у вас для этого жена есть. Так вот, говорковская дочурка была той еще оторвой. В девятом классе бросила школу и связалась с дурной компанией, не то с рок-музыкантами, не то с рокерами но секса, наркотиков и рок-н-ролла там было выше крыши. Родители с великим трудом, через полицию, вернули ее домой и посадили под домашний арест, но эта оторва ухитрялась сбегать через окно четвертого этажа… Вы представляете? Бедные родители! Если это не ужас, то я не знаю, что такое ужас. В институт она поступать отказалась и уехала в Индию искать просветления. Моталась там по… этим самым… как их?… аюрведам…
— Ашрамам, — подсказал Данилов.
— Да-да — по ашрамам-машрамам! Папочка ей только и успевал деньги переводить. Потом она вернулась и вроде как согласилась учиться. Но оставлять ее в Москве не было никакой возможности, потому что она сразу бы попала в круг старых друзей и все началось бы по новой. Говорков отправил ее в Екатеринбург, к своему бывшему однокашнику и близкому другу Володе Рыжкову, который заведовал кафедрой АИР в Уральском меде. Присмотри, мол, по-братски за моей оторвой и пристрой ее в свой вуз, а я в долгу не останусь… И не остался — в позапрошлом году Рыжков получил кафедру в МАНПО,
