— Да вставай же ты… — Иван вздернул Салманова за шиворот и подтолкнул в сторону появившейся позади Варвары Сергеевны. — Отстанешь, пристрелю. И присматривай за женщинами.
Елистратова согласно кивнула Ване и показала санинструктору пальцем назад.
Салманов согнулся как побитый пес и шмыгнул за спину военврача.
Иван сверился с компасом, вмонтированным в трофейный планшет и пошагал дальше. Сам он мог поддерживать гораздо быстрый темп, но обоснованно опасался, что женщины очень скоро выдохнутся, поэтому не спешил.
За час удалось пройти больше полутора километра, но медики ощутимо сдали. Более-менее бодро выглядели только Курицына и Елистратова. А еще удивил Салманов, санинструктор пер как лось, даже несмотря на то, что забрал поклажу у пожилых врачей.
Очень скоро овраг стал шире, но его дно затягивало неглубокое, но вязкое болото. Темп передвижения сразу снизился до минимума, вдобавок на людей накинулись орды озверевшего гнуса, что тоже не добавило скорости.
Ваня ругнулся и объявил привал, загнав личный состав на густо поросший молодыми сосенками продолговатый островок, а сам открыл планшет и вытащил карту.
Определить свое местоположение удалось с большим трудом, да и то очень примерно. Судя по карте, до реки Полисти, по берегу которой предстояло подниматься вверх по течению, оставалось три или четыре, а может даже целых пять километров, точней Ваня не смог высчитать. Но вот клятого ручья, о котором говорил Селиверстов, на карте не было вовсе, вместо него была обозначена сплошная болотистая местность.
Сравнительно рядом проходила проселочная дорога, даже несколько дорог, но Ваня побаивался, что по ним уже вовсю гуляют немцы.
— Сука… — с чувством выругался Иван, размазывая рукавом грязь на лице. — Идти дальше по болоту? Так мы до Полисти еще пару суток будем добираться. Если не больше. Или вообще, потонем, нахрен. Гребаный майор, сраное болото, чертовы бабы, чтоб вам…
Он посмотрел на лежащих пластом женщин и вовсе приуныл. Ни о каком марш-броске даже мечтать не стоило.
— Вань, слышь… — увидев, что Иван смотрит в его сторону, к нему на корточках подобрался Салманов. — Слышь, Вань, ты уж прости меня Христа ради. Не держи зла, а? Бес попутал. Сам знаешь, как не жрать столько…
— Отвали, не до тебя сейчас, — Ваня с трудом подавил желание ткнуть кулаком в скошенный подбородок санинструктора. Зла на санинструктора он не держал, но его покрытая грязью рожа почему-то дико раздражала.
— Дык я вот о чем… — Салманов виновато улыбнулся. — Давай я путь разведаю. А? Мне не трудно. Я к болотам привыкший, куда хошь пройду. А бабы… — он стрельнул взглядом на женщин и тут же поправился. — А врачихи пусть чутка отдохнут. Видишь, слабые совсем. Тутай ветерок, гнус сносит, полегче. Да и сухо.
