Роберт помотал головой, а металлист с неожиданной галантностью заявил:
— Нисколько. Для нас это настоящий подарок.
— Ну, я ведь Дарительница, — рассмеялась она. — Здесь, насколько я помню, неплохое кафе рядом с кинозалом. Давайте там и устроимся.
Ведущий, подойдя, уточнил:
— Кафе полностью в вашем распоряжении. Платят организаторы. Обслуживание продлится хоть до утра, если пожелаете.
— В фанатизм мы впадать не будем, — сказала Дарительница, — но и спешить, естественно, тоже. Пойдёмте, мальчики.
Она подмигнула и пошла к выходу из зала, покачивая бёдрами. Роберту стало жарко; металлисту, видимо, тоже. Оба они немного замешкались и гад-ведущий, опередив их, открыл перед гостьей двери.
Кафе располагалось на втором этаже. Там не было никого, кроме официанта и бармена за стойкой. Победители и их спутница сели в самом углу. Стены были стеклянные — снаружи на перекрёстке светофор глядел красным глазом, словно тоже хотел кого-то забраковать.
Теперь Роберт смог рассмотреть Дарительницу подробнее. Вблизи она выглядела ещё привлекательнее, чем издали. У неё были светлые волосы до лопаток, большие глаза, высокие скулы.
— Давайте знакомиться, — сказала она. — Меня зовут Ирина, можно Ира. А вас?
Металлист назвал своё имя. Роберт, тут же его забыв, представился сам. Она улыбнулась каждому и доверительно сообщила:
— Я, честно говоря, алкоголь не очень люблю, предпочитаю мороженое. Но за знакомство можно и выпить. Возьму, пожалуй, бокальчик белого полусладкого.
— Я в основном по пиву, — доложил металлист, — но сегодня это, по-моему, будет неромантично. Так что поддержу вас с вином.
— И я, — искромётно поддакнул Роберт.
Официант кивнул и отошёл от стола. Ирина спросила:
— Так кем вы работаете, ребята?
Металлист опять сориентировался быстрее:
— Переводчик. Английский с детства любил. Слушал всякие группы, пытался со словарём разобрать, что они поют. Получалось, правда, не очень. Решил — надо учить по-серьёзному. Ну и выучил.
— Какой вы молодец, — сказала Ирина. — У меня, например, с иностранными языками — ёк, как мой дедушка выражался.
— Вы и так — супер, — не удержался Роберт.
Комплимент оригинальностью не блистал — и вообще получился каким-то школьным, но она приняла его благосклонно:
— Очень приятно. А у вас какая профессия?
— Историк.
— Ой, да, это тоже здорово. Жизнь раньше была другая, особенная. Все эти дамы и кавалеры, купцы с купчихами, крестьяне с крестьянками…
— Простите, — сказал осторожно Роберт, — но ведь поклонников у вас больше, чем у любой тогдашней императрицы.
