Ну я быть в печали не собирался. Заложив в учебную модель все нужные плетения и отложив в сторону микролазерную гребенку, я поднял руку.
— Что у вас, Хоуп? — преподаватель был явно из породы покойного Абраши, тоже гном, мистер Торнтон.
— Готово, сэр!
— Готово? — глаза гнома удивленно поползли на лоб. — Ну-ка, посмотрим!
Устроив свой отожравшийся зад на жалобно скрипнувшем кресле, он приник к окулярам, подсвечивая себе гребенкой.
— Таки не врете, мистер Хоуп, — удовлетворенно сказал гном. — Занимались раньше артефакторикой?
Ну и что ему ответить? Как в том двусмысленном вопросе типа «Вы перестали курить траву по утрам?» любой ответ будет неправильным. Да — значит курил раньше, нет — значишь продолжаешь, а вопрос «Вы курили траву?» никто не задает. Так и здесь — скажешь «да» — предложит пахать на него лаборантом за гроши, «нет» — опять начнет петь про зря пропадающий талант. А вопроса про то, хочу ли я заниматься этим — не зададут по определению.
— Только в школе, — пожал плечами я. Не буду же я ему рассказывать о своих секс-артефактах для слабых на передок теток?
— У вас определенно талант, — сказал гном.
— Спасибо, сэр, — и катился бы ты к черту, добавил я про себя.
Слава богу, гном поставил мне «А» и отвалил без интимных предложений. Я перевел дух. Ну в любом случае теперь я знаю, где можно изготовить что-нибудь на продажу. А там посмотрим, нужно ли это будет мне. Завязываться еще на это я не собирался, и так дел своих хватало под завязку.
Я шел по коридору, насвистывая любимый «Янки Дудль». Следующий урок у нас был для меня лично довольно неприятен — основы некромантии. И идти для него предстояло в доступную часть подвала под зданием — прозекторскую.
Спустившись в подвал, я нерешительно потоптался перед двустворчатой дверью, затем толкнул ее, и оказался в царстве мертвых.
— А, мистер Хоуп! Сегодня вы первый! — с притворной любезностью отозвался маг Смерти, мистер Баал.
Ну колоритной эту фигуру было назвать — ничего не сказать. Абосолютно лысый мужик неопределенных шестидесяти или семидесяти лет — точно сказать не представлялось возможным — огромный, с неприятно белыми мясистыми руками, водянистыми глазами и вечной словно приклеенной к бледной роже улыбкой. И постоянно одетый в когда-то белый халат, заляпанный пятнами всевозможных оттенков кроваво-коричневого. Типичный аналогопатаном из ужастиков.
Ну про него ходили разные слухи. Начиная с того, что он и есть сам Баал, верховное божество одного из культов — хотя нахрена богу кромсать трупы, из любви к мяску, что ли — до того, что он его потомок, измельчавший в процессе эволюции и превратившийся в этакого Франкенштейна. Хотя вполне возможно под столь ужасной внешностью скрывалась нежная и ранимая душа, такая вот загогулина. Кто их, маньяков, разберет! А то, что он один раз на спор под пивко съел кусок маринованного в формалине трупа, оторвав его как спинку воблы — это факт, наши предшественники при этом обблевали всю прозекторскую. Особенно, когда он причмокнул, облизнулся и запил пивком съеденное. Ибо нехрен спорить с магом смерти, себе дороже.
