Земля, одержимая демонами. Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии | страница 54

. В последние недели июня автомобили и даже автобусы выстраивались в очередь на улице к дому Хюльсманов[219]. Не имея возможности найти приют (все гостиницы и гостевые дома были уже переполнены), усталые и недужные путники размещались на скамейках на железнодорожной станции, спали в машинах или под открытым небом на лужайке Хюльсманов[220]. Газета Freie Presse описывала толпы на улицах, площадях и в парках города, образующие «обширный и постоянно растущий бивуак». Протестующие оказывали шумное, даже угрожающее сопротивление запрету на целительство Грёнинга[221]. Те, кто не мог прибыть лично, слали письма «из Дортмунда, Кобленца, Манхейма, Мюнхена», сообщала одна газета, и даже из «Англии, Франции, Голландии, Бельгии и Австралии»[222].

Некоторые репортеры и редакторы периодических изданий оказались столь же захвачены херфордским чудом, что и любой из читателей. Даже после того, как Грёнингу запретили исцелять, такие общенациональные журналы, как Stern, продолжали описывать его первую встречу с маленьким Дитером, заодно публикуя другие удивительные истории: как городской голова Майстер лично познакомился с Грёнингом, который объявил себя Божьим посланником и поведал, что может заставить «совершенно искалеченных взрослых ходить без костылей за считаные часы» и «излечить язвы, просто поместив больного под руку»[223].

Херфордская пресса сохраняла осторожность. В начале июня Freie Presse сообщила, что Дитер снова «слег»[224]. Однако его история, несмотря на ее неоднозначность, уже стала жить собственной жизнью. В то же самое время иллюстрированный еженедельник Der Hausfreund завлекал потенциальных искателей исцеления новостью, что полицейский пост перед домом Хюльсманов позволяет людям войти, «если какой-нибудь бедолага пришел издалека». «Полиция капитулировала под давлением фактов», — разглагольствовала газета[225]. Майстеру пришлось проинформировать главу административного округа, что ситуация в городе стала «невыносимой»[226]. Сторонние журналисты описывали «возбужденную толпу», которая собралась протестовать в здании городского совета с призывами «повесить городского главу». Полиция вынуждена была вмешаться, «чтобы прекратить вспышки насилия». Некоторых демонстрантов арестовали. «Это был своего рода бунт», — прокомментировала мюнхенская Mercury[227].

Шли недели, а люди продолжали стекаться в Херфорд. «Они прибывали со всей западной части Германии», — писал корреспондент в конце июня. Люди толпились у дома Хюльсманов «в любое время»: «От пятидесяти до ста человек утром. Двести вечером. Пятьсот в полночь». Лишь тогда, поздней ночью, открывалось окно на балконе второго этажа, откуда Грёнинг «говорил с толпой и раздавал свои фото». Некоторые «ждали уже три, четыре, пять дней… под дождем, почти без пищи, по ночам располагаясь в залах ожидания на станции»