«Сейчас еще выяснится, что умер он в июле, то бишь, или когда Асин отец с другом рыбачили тут, или когда они всей компанией несколько дней в лесу неподалеку в палатках сидели; ну и что жил этот дед Анисим в том одиноко стоящем доме через дорогу…»
– Памёр Анісім, прыкладна, у сярэдзіне лета. Ён у тым доме, што праз дарогу, жыў…68
…Случайно старушки обратили внимание на то, что давно, недели две, не видели Анисима. Решили проверить, что с ним, а поскольку боялись его, то собрались все втроем – и пошли. Обнаружили, что дверь закрыта изнутри, стали стучать, и в двери, и в окна – никто не открыл. Позвонили в милицыю, рассказали все как есть. А по телефону им ответили, мол, специально не поедем, проверяйте сами, а потом, если что, уже и обращайтесь. В тот же день к Ивановне, одной из местных старушек, внук приехал навестить ее. Уговорили внука, чтоб тот сходил, попробовал дверь взломать. Внук послушался, пошел, но двери ломать не стал, а как-то через щель защелку выбил, зашел внутрь, а там уже на полу Анисим лежит, около гроба своего. Мертвый, естественно. В такой позе, словно в сторону гроба полз и сил не хватило, умер на полу. Уже вонял прилично, то есть давно дух испустил…
– Ведаю, што пахавалі Анісіма ў ягоным гробе, і поп іхны, кацапскі, быў, адпяваў яго.69
– А кто попа нашел? – спросил я, еле выговорив, так как почувствовал, что у меня ужасно губы онемели, как будто на морозе долго находился, или зуб лечил под анестезией.
– А гэта праз сельсавет, – снова встрял Петрович, – Адразу звычайнага папа знайшлі, а звычайны ўжо сказаў якога нада. Я сам лічна кацапскага папа суправаджаў, як вас сёння.70
– А как тот Анисим выглядел? – все также с большим трудом выговаривая слова, спросил я на всякий случай, хотя уже знал ответ.
– Невысочанькі, худзенькі, згорблены, белая барада амаль па пояс,71 – описала мне его Трофимовна.
– Давай-тка сходзім пакурым, Сірога,72 – обратился ко мне Петрович, выдернув меня тем самым из оцепенения…
Василь Петрович уже прилично поддал к тому времени, лицо его стало бордовым, глаза блестели, язык слегка заплетался.
– Добрая ў цябе дзяўчынка, – потянуло его, так сказать, поразглагольствовать о прекрасном поле, – Такая… нейкая,… благародная,… пародзістая… Тут, на вёсцы, такіх няма – адзін каўхоз, як ты яго не радзі… Сірога, ты ж ня крыўдзішся, не?.. А то, можа, чаго лішняга ляпну, ты ж скажы тады…73
Я махнул рукой, мол, ничего страшно, все нормально. Сам же смотрел на дом через дорогу, меня он и притягивал, и пугал одновременно…
