– Почему люди целуют других людей? – спрашивает он.
Я качаю головой, слабая улыбка появляется на моих губах.
– Это нечестно, – говорю я, двигаясь до края кровати, так что теперь смотрю на него под прямым углом, наши ноги почти соприкасаются. – Ты не можешь отвечать вопросом на вопрос.
Он пожимает плечами, веселая улыбка танцует на его роскошных губах. Ничего не могу с собой поделать. Протягиваю руку и касаюсь его подбородка, прижимая большой палец к нижней губе. Он смотрит на меня с неопределимым выражением на лице, и создается такое ощущение, будто мы падаем в пропасть, из которой никто из нас не выберется. Во всяком случае, не невредимыми. Может, у меня и новое лицо, но внутри бьется все то же сердце. Может, однажды он и потерял меня, но я все еще его, а он все еще мой.
Я наклоняюсь ближе, наши носы почти соприкасаются. Он повторяет мои действия, кладя руку на мою щеку.
Он качает головой.
– Что ты со мной делаешь? – выдыхает Джейс, неотрывно глядя мне в глаза.
«Люблю тебя», – думаю я.
Но не могу этого сказать, поэтому просто показываю ему. Я преодолеваю маленькое расстояние между нами, прижимая свои губы к его. Он тихо стонет, своего рода первобытный рык, который зарождается в его горле и заставляет мой язык трепетать, когда наши языки встречаются. Джейс кладет руку на мое бедро, на то место, где находятся шрамы под всеми этими красивыми цветными чернилами, и я невольно вздрагиваю. Он двигает руку к моему лицу, к затылку, притягивая меня ближе, углубляя поцелуй. Я как будто падаю целую вечность, но это хорошее падение. Потрясающее чувство.
Такое ощущение, что я была рождена, чтобы любить этого мужчину.
И сейчас, когда я целую его, когда люблю его, мое сердце падает. Я замираю.
Я не должна была этого делать.
Ради него, я не могу этого сделать. Если позволю ему поцеловать меня так, это разорвет нас обоих на части, а мы уже достаточно разрушены внутри.
Джейс чувствует, как я замираю и отклоняется, слегка сбившись с дыхания, и хмурится.
– Что случилось? – мягко спрашивает он.
Я тяжело сглатываю, злая и опечалена тем, что наш момент упущен.
Что случилось? Битва внутри меня, как горькая война, заставляет мой разум сражаться с возможностями. Я только начала, а уже хочу, чтобы это все было сделано. В моей голове проносится образ Дорнана и его оставшихся сыновей, как они в муках сгорают заживо в огне, и как мы с Джейсом наблюдаем за этим.
Если бы все было так просто.
– Все, – говорю я, разразившись слезами.
