— Вот видишь, она сама нас боится, — хохотнул Игнат и, размахнувшись, швыряет ей в след камень. Булыжник с грохотом скачет по ступенькам вниз и вскоре исчезает в темноте, вскоре доносится звук удара камня об металлическую поверхность.
Мы останавливаемся, прислушиваемся, страх вновь возникает в душе, но и захлёстывает нетерпение, ещё одна дверь, нам кажется, за ней скрыты несметные сокровища.
Спускаемся всё ниже и ниже, даже жуки исчезли, вероятно, и им страшно спускаться столь глубоко. Словно сюжет из кошмарного сна, на пути возникает металлическая дверь, на ней скалит зубы жуткое изображение неведомого чудовища.
— Однако? — ёжится Игнат.
— А мне нравится, — с трепетом щупает выпуклое изображение Юра.
Я долго рассматриваю клыкастого зверя, нечто человеческое мерещится в его облике, в испуге отступаю.
— А не пойти ли нам назад? — пискнул Витя.
— Да, конечно, когда сокровища почти в руках, делать ноги, — усмехается Игнат, он уверен, за дверью россыпи золотых монет и груды из сияющих драгоценных камней.
— Будем открывать? — с неохотой спрашиваю я.
Игнат без слов тянет за тяжёлое кольцо, от нетерпения сильно сопит, упирается в каменный пол.
— Помогайте! — возмущается он. Но дверь неожиданно поддаётся и с мерзким ржавым скрипом открывается. За ней раздаётся сдавленный вздох и … тишина.
— Вы слышали? — помертвев от ужаса, шепчет Витя.
— Показалось, — уверенно заявляет Игнат.
Я молчу, вжался в стену, противный липкий пот выступил на лице, а ведь вздох был, я точно его слышал.
Игнат просунул в образовавшийся проём горящую пластмассу.
— Комната, какая-та, и много сундуков, стол, на нём что-то лежит. Ребята, здесь точно, сокровища! — с радостью восклицает он и смело входит в комнату. Затем слышится его бодрый голос:
— Никого здесь нет, заходите смело!
— Но кто-то ж вздохнул, — недоверчиво произносит Юра.
— Ерунда, спёртый воздух вырвался, вот вам и такой эффект. А вообще, смотрите сами, всё, что найду, моё, — Игнат больше не раздумывая, словно исчезает за дверью. — Не понял, а где сокровища? — звучит его разочарованный голос.
Не в силах сдержать любопытство, и я высовываю нос за дверь, Игнат стоит над открытым сундуком, вытаскивает из него куски материи, которая крошится у него на руках и рассыпается в пыль.
— Что ты делаешь, разве так можно? — подлетаю к нему. — Это древняя одежда, нельзя её так доставать, здесь нужны специалисты, иначе всё превратится в труху.
— Да это тряпки какие-то.
— Но они чрезвычайно древние.
