Хочется не отвечать, но он всё-таки взрослый, поэтому буркнули:
— Пятый. Кстати, у нас решающая встреча по футболу с соседней школой.
— Вот и поторопитесь, будете быстро работать, вероятно, успеете.
Он, одергивая мятый халат, уходит, что-то говоря себе под нос. Мы бросаемся к столам, с пыхтением волочём в подвал. Бр-р-р, а ведь жутко там, освещения нет, с потолков свешивается грязная паутина, а ещё, с яростным мяуканьем выскакивает чёрный кот, путается в наших ногах и с шипением драпает по ступеням вверх.
— Тьфу, на тебя, — Юра Гусь нервно смеется.
— Три раза надо, — уныло заметил Игнат.
Мы в приметы не верим, но, не сговариваясь, сплёвываем через левое плечо по три раза.
— Всё, можно идти, — с опаской глянул в темноту пупырь Витька.
— Что стоите, — гоготнул Юра Гусь, — трусите?
— Это ты трус, — взрываюсь я и смело захожу в подвал, хотя ноги едва не подкашиваются.
Пробираемся мимо всяческого хлама, натыкаемся на горы какого-то мусора, чуть не падаем. Почти ничего не видно, свет из открытой двери быстро жухнет в кромешной тьме.
— Куда их ставить? — слышится шёпот Вити.
— Сказал в какой-то угол, — говорю я.
— Слушай, Кирилл, в подвале четыре угла. Так в какой?
— В этот! — наобум говорю я.
Сбрасываем стол и спешим за следующим, затем ещё за одним, а время тикает, ей богу не успеем на матч по футбол.
Мы ребята крепкие, спортом занимаемся, помимо футбола ещё плаванием, разряды имеем, но под конец так вымотались, что последний стол едва не разнесли в щепки, когда донесли до подвала.
Угол, в который мы складировали столы, полностью забит, этот ни туда, ни сюда.
— Давайте в другой угол поставим, — уныло предлагаю я, уже минут тридцать как начался матч с соседней школой, торопиться уже некуда. Как обидно!!!
Бросаем стол, он жалобно скрипнул и едва не развалился.
— Без нас точно проиграют, — Юра Гусь едва не плачет.
— А давайте пакость сделаем, — оживляется Игнат.
— Что именно, — интересуюсь я, меня тоже посетили те же светлые мысли.
— Напишем на стене:
— Пантелеевич — козёл!
— Мигом вычислит, кроме нас здесь дураков нет.
— Лампочки разбить.
— Они и так все разбиты, — хмыкаю я.
— Облом, как есть облом, — Витя присаживается на ящик, и вдруг смеётся, — Кирюха, это не тебя я имел ввиду.
— А кого? У нас один Облом — Кирилл, — хихикнул Юра.
Я хмыкаю, привык уже, меня часто так называют. От нечего делать ковыряю многолетнюю пыль у стены, где виднеется кладка старого фундамента. Говорят, школу построили на развалинах древнего здания. Папа рассказывал, что в старину здесь стоял древний храм. До наших дней сохранились лишь стены, во время войны сюда попала фашистская бомба особой мощности и всё равно до конца разнести всё не смогла, здорово раньше строили, цемент на яйцах замешивали. В мирное время пытались полностью снести стены и построить школу. Долго надрывались экскаваторы, кое-как стены разрушили, но фундамент разбить не смогли, впоследствии приняли правильное решение возвести школу на старом фундаменте. Так что можно с полной ответственностью сказать, корни школы уходят в седую старину.
