Это вызвало резкое недовольство местного землевладельца, который примчался со своей немногочисленной охраной и начал предъявлять претензии. Никитин пообещал всё это убрать, когда они будут уезжать и, после длительного торга, приплатил за беспокойство тридцать золотых. После чего стороны расстались вполне довольные друг другом.
Сергей ко всему прочему договорился с нобилем и о поставке продовольствия, которое тот обещал прислать, пообещав заплатить тому хорошим шестиградским золотом. В виде ответной любезности лендлорд, разрешил им брать, сколько они захотят воды из двух расположенных поблизости колодцев и собственноручно передал ему ключи от замков.
Вскоре, как и предвидел землянин, вокруг их лагеря быстро вырос шумный палаточный городок торговцев, которые наперебой предлагали свои услуги. Как обычно было много владельцев публичных домов, которые предлагали свой живой товар всем желающим.
Его воины изрядно измученные длительным воздержанием, охотно пользовались их услугами, щедро меняя золото на женскую ласку. Землянин не возражал, только велел, что бы десятники и сотники крепко вбили в их головы, что бы их подчинённые не бросались сломя головы на кого попало и с всякими болячками.
— Доведите до их всех тупых голов, что бы они поняли! — вещал Сергей в лучших казарменных традициях. — Что если они подцепят какую-нибудь заразу то я их здесь и оставлю. Мои воины получают достаточно денег, что бы не бросаться на дешёвых шлюх! Пусть берут хороших! И что бы мои парни смотрели, какой товар им подсовывают!
Торговцы «живым товаром» были самыми безобидными из всей этой публики. Обнаружив, что в их лагерь так просто не войдешь, местное ворьё стало использовать мальчишек, что бы они могли незаметно пробраться в их лагерь и что-нибудь стащить.
Мальчишки расшатав колья старались пробираться в лагерь, но их быстро вылавливали и с пинками выгоняли, но поскольку Сергей запретил применять оружие то малолетние воришки вновь и вновь возвращались подсознательно понимая что убивать их здесь не будут, а тычки и зуботычины для этой публики было делом привычным.
Пришлось действовать более жёстко. Никитин, к которому в его фургон едва не пролез один из таких «просочившихся», распорядился выпустить собак, которые стали действовать более жестко и эффективно, после чего нашествие шустрых, смуглых малолеток сразу прекратилось.
Вскоре к ним пожаловали купцы, которым Сергей с большой выгодой продал весь свой накопившийся медно-бронзовый лом. Конечно, оно ему самому пригодился бы в Москве, но до него ещё нужно было добраться. Да и качество трофейного оружия отобранного у кочевников и горцев, которым было набито, аж шесть фургонов, было не очень, поэтому Сергей расстался с ним без особого сожаления. Золото было нужнее и компактнее.
