— И погибает. — Вставила Умида.
— Бывает что и погибает.
— Так значит ты меня не любишь? Зачем тогда пришёл?
— Я не знаю, люблю ли я тебя, но меня к тебе тянет.
— Любовь — как цветок, не поливай его вниманием и она как цветок засохнет. — Процитировала что-то Умида.
— Разумная мысль, откуда она?
— Из Великих Старцев конечно, откуда ещё?
Мы помолчали.
— Мужчины обещают женщинам долгую и счастливую жизнь.
— Увы. Я авантюрист. Вчера мне повезло, и сегодня я жив, а завтра может не повезти. Так зачем обещать то, что гарантировать я не могу. По крайней мере на время контракта.
— И что, ты думаешь меня это радует?
— Нет, но врать я не хочу.
— Что ж, по крайней мере честно. Отпусти меня!
Я Умиду отпустил. Она выбралась, встала и глядя на меня спросила:
— И так вот просто меня отпустил?
— А что делать? Насильно мил не будешь.
— Ладно… убирай стулья.
На освобождённое место из стенки выехал матрас. Из стенного шкафа Умида достала подушку. Она позволила мне снять с неё комбинезон и осталась в толстых плотных с геометрическим рисунком чулках выше колен и перчатках до локтя. Она была типичной галифаткой с оливковой кожей, аккуратным пупком на тонкой талии, широкоформатными бёдрами и крупной грудью. Пока я сбрасывал остатки своей одежды, она устроилась на спине, закинув правую руку, ту что с протезом, засунула под подушку. Когда я добрался до неё, левой рукой она упёрлась мне в грудь:
— Не торопись, я должна к тебе привыкнуть.
Она сняла перчатку с левой здоровой руки и прикоснулась ко мне кончиками пальцев. Мы целовались и гладили друг-друга кончиками пальцев, исследуя и привыкая.
…
— Проверяешь, нет ли там овощерезки?
— Тебе это не приятно? — Спросил я её, лишь бы ответить. Нейросеть мне подсказывала…
…
Как мужчину Умида меня приняла. Оказывается ей очень не хватало мужской ласки.
* * *
Голод заставил нас одеться и спуститься в ресторан. Только мы уселись за столик, как в ресторан вломилась толпа наших сослуживцев. Нас окружили и хлопали.
— Я никому ничего не говорил(-а). — Произнесли мы одновременно с Уми глядя друг на друга.
— А вам и не нужно было никому ничего говорить. — Выступил Арибли, командир абордажников корабля Умиды. — Сначала наглый аратанец демонстративно оказывает знаки внимания нашей красавиице-недотроге, потом они оба синхронно пропадают, не отвечая на сообщения, затем появляются под ручку с довольными лицами, собираясь позавтракать, хотя пора обедать. Не нужно быть семи пядей во лбу чтоб сложить один плюс один — сладились. Вот народ и собрался чтоб вас поздравить. И ещё, Казак, Умида. Если собираетесь дальше нормально служить, быстро регистрируйте брак — мой вам совет. Кадерли — правоверный галифатец и прелюбодеев покрывать не будет.
