Но все равно, даже если революционеры и правы, то почему он, Ларри, должен принимать в этом участие? Если он сумеет выбраться отсюда, не присоединившись к ним, то сможет стать офицером Патруля — его самая большая мечта, насколько он себя помнил, — и, возможно, когда-нибудь иметь достаточно большое влияние, чтобы помочь центаврианам на их пути. Но если он сейчас присоединится к ним, то придется бросить Патруль после стольких лет мечтаний и тяжелой работы. Не бросить, а быть выброшенным на обочину и жить на дикой первобытной планете, борясь с Землей.
Да, революционеры правы. Но испортить радиостанцию патрульного корабля, чтобы помочь им? А что если революция потерпит неудачу? Тогда его вернут на Землю с позором, и он предстанет перед судом, а среди судей может быть и его собственный отец. Ларри подумал об отце, о том, что сначала тот не сможет поверить в то, что сделал его сын, а затем спокойно сотрет всю память о Ларри из своей головы, словно у него никогда и не было сына.
— Нет, — сказал Ларри.
— Ты уверен? Не спеши обмануть ожидания Картера.
— Нет, — повторил Ларри. — Я не могу этого сделать.
Харл молча глядел на него.
— Мне кажется, — наконец сказал он, — что ты все же повзрослел, Ларри. Я вижу, что ты действительно не можешь пойти на это. Ты не можешь даже на шаг отступить от своего долга.
— Я не могу бросить Патруль, Харл, — сказал Ларри, — а также отца… и Землю… ты просишь слишком многого и слишком неожиданно. Ваша сторона права, но… — он замолчал.
— Я понял, — холодно сказал Харл. — Ты просто не можешь сделать это. Так я им и скажу. Ладно.
Он повернулся, чтобы уйти. Ларри посмотрел на него.
— Харл?
Харл тут же повернулся обратно.
— Что ты хочешь?
— Сколько времени нас будут держать в этой тюрьме?
— Тебя освободили бы прямо сейчас. У меня есть ключ. Но теперь ты останешься здесь вплоть до суда. Мне жаль, что ты не послушался меня, старина. Ты не такой уж и тупой, каким пытаешься стать.
— Что это еще за суд?
— Вас будут судить как шпионов, пойманных на вражеской территории. Или ты забыл?
— Но мы были в форме Патруля, — тут же возразил Ларри. — Вы не можете судить нас как шпионов, раз на нас была форма.
Харл рассмеялся.
— Прости, Ларри, но мы слишком серьезно относимся к революции, чтобы заботиться о соблюдении древних земных правил ведения войны. Это жестоко, но от этого зависят наши жизни. Ты шпион.
— А приговор?..
— Ларри, если вас признают виновными в шпионаже, приговор будет тем же самым, что и на Земле. Смертная казнь.
