Широко практиковались договорные отношения. Скажем, до нас дошла «Подрядная запись» строительной артели из 26 мастеров: «Поручились есмь друг по друге круговою порукою и дали мы на себя сию запись Боровского уезда Пафнутьева монастыря архимандриту Феофану да келарю старцу Пафнотию з братией в том, что подрядились мы, подрядки и каменщики, в том Пафнутьевом монастыре сделать колокольню каменную». Оговаривались все детали. И стоимость работы — 100 руб. И даже выдача перед началом строительства «ведра вина наперед». И возможность взыскать неустойку: «Ежели… самым добротным мастерством не сделаем… или учнем пить и бражничать или за каким дурном ходить… взять им, архимандриту Феофану и келарю старцу Пафнотию з братией по сей записи за неустойку 200 рублев денег».
Существовало в общинах и внутреннее страхование. Хуан Персидский сообщал, что у муромских кожевников дубление кож производится «в тысячу и одном доме», где закладывается «по тысяче и одной коже», и если у кого-то они сопреют, коллеги дают ему по одной коже, и получается у всех по тысяче. Цифры, разумеется, путешественник «округлил» для пущего эффекта, но они дают представление и о значительном размахе производства, и о порядках взаимовыручки.
А в XVII веке в России развернулись бурные процессы промышленной революции. В Москве был реконструирован Пушечный двор, в нем стало два больших цеха, имелось подобие «конструкторского бюро», свой полигон. Были расширены Золотая, Серебряная, Оружейная палаты. Появляются казенные швейные мануфактуры — Царская и Царицына мастерские палаты, шелковая мануфактура — Бархатный двор, Верхняя типография, Хамовная изба, две «пороховые мельницы», Гранатный двор. Эти предприятия были казенными, их работники являлись «бюджетниками», и Олеарий не без удивления писал: «В Москве принято, чтобы по приказанию великого князя ежемесячно все царские чиновники и ремесленники получали в срок свое жалованье; некоторым оно даже приносится на дом». Стоит подчеркнуть и то, что государь считал долгом заботиться о благополучии своих работников. Например, мастер ствольного и замочного дела Афанасий Вяткин подал царю челобитную, указывая на свой многолетний безупречный стаж и жалуясь, что в результате пожара разорился, не может обеспечить приданое дочерям. Царь пожаловал ему на приданое 20 рублей — без отдачи.
Был построен еще один канатный двор, в Архангельске, на нем трудилось 400 человек. Возникают кирпичные заводы — казенные, частные, монастырские. Так, потребности Москвы обеспечивал завод в селе Калитникове недалеко от Спасо-Андроникова монастыря. Появляются столь крупные центры народных промыслов, как Палех, Хохлома, Холуй, центр керамического производства в Гжели. Организуются многочисленные судоверфи, красильные и белильные мастерские, винокуренные заводы, кожевенные, поташные, суконные, ткацкие, солеваренные предприятия. Пошла активная разработка полезных ископаемых. Действовали железные, свинцовые, оловянные рудники. В Угличе, Ярославле и Устюге добывали селитру, в Вятке — серу.
