Вместе с тем его все больше и больше привлекала духовная
жизнь. Каждый вечер он по нескольку часов проводил в молитве и неукоснительно
посещал богослужения. Те, кто был знаком с ним в эти годы, вспоминают о нем как
о молодом человеке, часами простаивавшем в храме абсолютно неподвижно и
сосредоточившись в молитве.
Его духовником в то время был отец Афанасий (Нечаев) –
первый настоятель прихода Трех Святителей на рю Петель; в России он был монахом
Валаамского монастыря. Митрополит Антоний (Блюм), который в те же самые годы,
до самой безвременной кончины отца Афанасия в 1943 году, был его духовным
чадом, описывает его как «выдающегося человека, абсолютной простоты,
обходившегося малым » и разделявшего с еще более бедными, чем он сам, то
немногое, что имел.
Работа Кирилла в банке была не слишком напряженной и
оставляла ему много свободного времени. Он читал, перечитывал и переписывал
творения отцов Церкви. В особенности он ценил «Изречения отцов-пустынников» и
«Лествицу» преп. Иоанна Лествичника – их он переписал полностью.
Все более погружаясь в молитвенную жизнь и стремясь
применить на практике наставления святых отцов, которые были его ежедневной
духовной пищей, Кирилл почувствовал тягу к монашеской жизни. Однако семейные
обстоятельства мешали ему сразу принять монашество: он должен был материально
помогать родителям, сестре, племяннику и двум пожилым женщинам из прислуги.
Несмотря на это, он, насколько возможно, вел монашеский образ жизни в миру. В
1938 году он поделился своей тайной мечтой стать монахом со старцем Силуаном.
Тот в последнем перед кончиной письме благословил его, дав наставление, которое
впоследствии оказалось пророческим: «Иди и изо всех сил взывай к людям:
«Покайтесь!"».
Когда обстоятельства наконец позволили Кириллу отправиться
на Афон, разразилась война.
Как бывший руководитель движения младороссов, Кирилл
вместе с огромным числом своих соотечественников, подпавших под подозрение французского
правительства после заключения Советско-Германского пакта о ненападении, на
волне «общей ксенофобии» в конце мая 1940 года был арестован, а 31 мая
интернирован в концентрационный лагерь в Вернэ. Освобожденный через некоторое
время, вскоре, 22 июня 1941 года, он был вновь арестован – на сей раз
германскими властями. Это произошло в тот самый день, когда силы Вермахта
вторглись на территорию Советского Союза и когда Патриарх Сергий произнес речь,
в которой обращался к русским православным всего мира встать на защиту своей
родины. Кирилл наряду с сотнями русских эмигрантов был интернирован в лагерь в
Компьени.
