— Нигде, — ответил я чистую правду. — Оно само получилось…
— Так ты пиромант! Что ж, это значительно всё упрощает. Дар достаточно редкий, но не злоупотребляй демонстрацией своей силы. Тренируйся только там, где тебе позволят. А теперь пошёл вон с глаз моих.
Но я продолжал сидеть, как ни в чём не бывало.
— Уходи скорей, она не в духе! — посоветовал Авери с нотками паники в голосе.
— Я тоже, знаешь ли.
— Ты что, плохо меня понял? — с явной угрозой в голосе спросила женщина.
— Соболезную на счёт сына, — произнёс я, вслед за нервничающим суфлёром. — Но раз мы говорим о делах, то давайте общаться, как партнёры. Я вам не мальчик на побегушках, и не нужно меня пугать.
— Вот как заговорил, значит… — протянула она, буравя меня взглядом. — Не боишься, что я могу с тобой сотворить?
— Не особо.
Мне действительно было плевать на угрозы, в отличие от её сыночка, который от волнения принялся ещё и заикаться. Отчего синхронный перевод шёл хуже некуда. Но отступать уже поздно, так что я просто ждал, не отводя глаз от аристократки.
— Что ж, если ты окажешься полезен, — наконец произнесла она. — То у нас найдётся, чем тебя отблагодарить.
— Так намного лучше, — кивнул я.
— Запомни, у тебя всего полтора месяца. Никто не должен знать, кто ты есть на самом деле. Иначе пощады не жди.
— Хорошо, уяснил.
— Раз мы договорились, можешь быть свободен… Партнёр.
Последнее слово далось ей с огромным трудом, но мне и этого вполне хватило для первого раза. Я оставил взвинченную женщину наедине с початой бутылкой и покинул кабинет. За дверью меня поджидала черногривая горничная, решившая стать моей второй тенью. Но конвоир в чепчике меня уже ни капли не напрягал.
Прорвёмся!
Наконец-то в тёмном туннеле неопределённости забрезжил хоть какой-то свет. А то с самого появления здесь я чувствовал себя безвольной щепкой, которую тянет за собой водоворот событий. Теперь же можно и побарахтаться. И пусть над моей головой завис даже не меч Дамокла, а его кувалда для особо невезучих, у меня появился шанс от неё увернуться.
Работа меня никогда не пугала, даже самая тяжёлая. А что до отношения «матери», то нам с ней внуков не крестить. Сочтёмся при случае.
— Слушай, пацан, а сколько у нас дней в запасе до твоего дня рождения?
— Прекрати меня так называть, пожалуйста, — устало произнёс наследник. — Я Авери Дутвайн-младший. Оставь мне хотя бы собственное имя.
— Хорошо, но тогда я — не демон, а Димон. Договорились?
— Да, если тебе угодно такое прозвище.
