Успех нужно было закрепить, и я рванулся вперёд. Короткую заминку противника я использовал по максимуму. Успел добраться до него и всем весом ударить в грудь, сшибая на землю. В полном контакте меч бесполезен и у меня было преимущество. Могло быть…
Плечо взорвалось болью. Левая рука повисла плетью, а воин даже не пошатнулся. Я оскалился и бросился в новую атаку.
— Ну, как хочешь! — рявкнул воин. Наносное дружелюбие исчезло, и он наотмашь рубанул мечом.
Увернуться удалось с огромным трудом. Тело слушалось плохо и реакции запаздывали. Я проскользнул за спину противнику и ударил его под колено. Голень взорвалась болью, но какого-то эффекта я добился.
Воин пошатнулся, но не упал. Чёрт! Ну чисто танк, а не человек! Я прыгнул врагу на плечи и замахнулся ножом, метя в шею. Позади уже грохотало сапогами подкрепление. Доносились отрывистые команды.
Лезвие кинжала почти коснулось тёплой кожи противника, как вдруг исчезло. Растаяло золотистым дымом в воздухе. Я с силой врезал пустым кулаком по шее бойца и растерянно замер. Какого чёрта?
— Ковыль, заканчивай! — повелительно выкрикнул кто-то. Меня тут же схватили за волосы, стащили на землю и пнули тяжёлым сапогом в живот, — Последнего еретика уже взяли. Кто тут у тебя?
— Сам не знаю, грисс, — ответил Ковыль, — Дикарь какой-то. Ловкий, как кошка! Насилу поймал!
Чужой разговор доносился урывками. Я корчился на земле и мучительно пытался вдохнуть. Ощущения были такие, будто в меня ударили шпалой.
— Дикарь, говоришь? — перед моим лицом появились окованные железом ботинки. Кто-то опять схватил меня за длинные патлы и поднял в воздух. Кожа на голове натянулась до хруста. Я буквально чувствовал, как отрывается скальп, — Странный какой-то… На раба бывшего похож.
Я висел в руке матёрого воина огромных размеров. Мой противник казался на его фоне сущим ребёнком. Про меня и говорить не стоит. Гладковыбритое лицо пересекал уродливый рваный шрам.
— Хилый. — вынес свой вердикт главарь отряда, — В расход.
Сказано это было настолько безразлично и буднично, что смысл фразы до меня дошёл не сразу. Я рванулся вперёд, оставляя в чужом кулаке клочья своих волос, зацепился ногами и попытался бросить противника через себя.
Предводитель с интересом наблюдал за моими потугами и даже не пытался опустить руку. Я так и болтался на ней, как никчёмная обезьяна на крепкой ветке.
— Я ж говорю шустрый, — довольно заржал Ковыль и его поддержали ещё несколько воинов.
— Смотри, как пыхтит! Того и гляди, доспех гриссу запачкает! — воины подошли ближе. Началось бурное обсуждение
